Тридцать три. Часть 24

конечно. Давай зайдём в магазин, заодно и жратвы на завтраки прикупим.

— Тебе буфета мало?

— А сейчас закусывать чем будешь?

— Блин, деньги и так на излёте!

— Да ладно тебе! Сдадим установку, премию получим! Билеты в обратный путь завод купит. Хватит бычится, пошли.

Мы выходили из магазина, когда Макс вдруг остановился перед цветочным ларьком.

— Раскудрит твою через коромысло! Сегодня Наташа на работу выходит. Отметить собирались, помнишь? Наверняка поляну накрыли. Давай хоть цветы купим?

— А тут и выбрать не из чего! Хозяйка! Есть, тут кто живой?

— Нина! Нина! У тебя покупатели!

Из подсобки уже бежала молоденькая девчонка, смешно раскидывая в стороны ноги в больших, не по размеру валенках на тонких ногах с узловатыми коленками. Её худенькая фигурка была крест на крест обвязана серым пуховым платком, а на голове сбилась растянутая, тоже серая, вязаная шапка. Худенькое личико виновато улыбалось. Тонкий нос и большущие ярко-синие глаза с опушкой длинных, без макияжа ресниц, приятный маленький ротик с красивыми губами.

— Тут холодно. Пошла погреться. Вам какие цветочки? Я сейчас подберу, заверну, если хотите. — Суетилась девушка, и так жалко её стало, что не купить цветы, какие бы они помятыми не оказались, мы уже не могли.

— Вам на день рождения? Женщине? — продолжала тараторить продавщица.

— Вы почти угадали. Коллеге.

— А вы знаете? Чтобы вас дольше помнили подарите многолетние цветы в горшочке. Во смотрите какая прелесть — хризантема. Или вот — фиалки, или ещё — бегония.

Это было действительно дельное предложение. Цветущие цветы на стойке дежурной — красиво. Мы выбрали хризантемы и довольные покупкой, завёрнутой в несколько слоёв газет, пошли в гостиницу.

Наташа. Я её раньше как-то совсем не замечал, брал ключи у неё редко, и проходил мимо. Вероятно, это из-за того, что она почти никогда не улыбалась, а на приветствие отвечала или кивком, или не внятным бурчанием. Теперь, после рассказа Макса, обратил на неё внимание. Да и она встретила нас широкой улыбкой и даже, пользуясь тем, что холл был пуст, вышла из-за стойки, обняла и поцеловала Макса.

— Как на счёт поцелуя моего боевого друга?

— А что? Можно и друга! — мы откровенно поцеловались, жаль обнять я её не мог, руки были заняты пакетами.

— А вот какой он боевой, проверим попозже. Идите в буфет. Там начнём.

— Блин! Ты что тормозишь? Слюни подбери и подарок разверни.

Я бросил пакеты на пол и поставив цветок на стойку, начал его освобождать от обёртки. Наташа с удивлением наблюдала за моими манипуляциями, и когда, наконец, яркие нежные цветы выбрались на свет из серого газетного плена, она захлопала в ладоши, как девочка, и бросилась к нам на шею.

— Как приятно, чёрт побери, чувствовать себя женщиной. Всё идите. Сейчас Володя подойдёт, и я поднимусь.

Володю охранника мы встретили на лестнице, обменялись с ним приветствиями и поспешили к себе в номер, переодеться.

В буфете по этому случаю сдвинули столы и накрыли свежевыстиранными скатертями. Вся кампания была уже в сборе. Свободные от