Тридцать три. Часть 24

нашей двери.

— Открывай. Если там хоть кто-нибудь есть, уволю с «волчьим билетом»!

Я спокойно открыл дверь, уверенный, что так быть никого быть просто не может. Виктория порывисто прошла во внутрь, осмотрелась, даже шкаф открыла и в туалет заглянула.

— Мадам! У вас есть санкция на обыск? Вы что себе позволяете? Врываетесь в номер, производите обыск, подозреваете в чём-то! Макс, мне кажется, что пора эту выскочку проучить.

Конечно же я шутил, но Виктория раскраснелась от возмущения и праведного гнева. Метнулась на выход, но натолкнулась на Максима, перегородившего дверь.

— Пропусти сейчас же! — шипела Вика и пыталась ударить Макса в грудь. Я положил пакеты на холодильник и подойдя к Вике сзади завёл обе её руки назад, развернул к себе и впился в её шикарные губы. Макс опустил пакеты на пол и расстегнув Вике юбку спустил её к ногам. Она ещё пыталась вырваться, возмущённо, что-то бубнила мне в рот, но мгновенно затихла, когда Макс в клочья разодрав на ней колготки и трусики положил свою лапищу на её лоно.

— Будем наказывать?

— Будем. Ты как на счёт дуплета?

— На сухую порвём. Стяни ты с неё это тряпьё! — Треск пуговиц и ткани, а также не определённый вскрик Виктории, сопроводил её выпадение на кровать из одежды.

Голая, красивая, возмущенная, возбуждённая, желанная. Мы оба молча скинули одежду и улеглись рядом, покрывая её тело поцелуями и ласками. Она расслабилась и её руки, и губы искали наши тела для ответных ласк. Она дотронулась до вздыбленной плоти Макса.

— Женщина, что ты себе позволяешь? — Шлепок пощечины и вскрик скорее обиды, чем боли.

— Какая наглость! Гадкая женщина! — Серия шлепков по грудям, переворот на живот и снова звон шлепков теперь по ягодицам. Следующая серия шлепков пришлась по промежности, влажной вульве и возбуждённому клитору.

Она стонала, извиваясь под наносимыми ей ударами. Её загорелое стройное тело раскраснелось и приобрело медный оттенок.

— Сучка! — шлепок, — Шлюшка! — шлепок, — Блядюга! — шлепок, — Что ты хочешь?

— Да! Да! Да! Я сука, блядь, шлюха! Накажите меня! Возьмите меня! Я больше не могу! Я хочу, чтобы меня выебли!

Её тело сотрясалось от нетерпения, на глазах навернулись слёзы, скорее от обиды, чем от боли. Я кивнул и Макс перевернув её как куклу поставил раком и вонзил в хлюпающую желанием вагину свой член. Она вскрикнула, широко открыв рот, в котором я тут же утопил свою головку. Перехватив мой член рукой, она сосала его с жадностью голодного телёнка, повергая меня в пучину сладострастия. Мы с Максом дружно рычали и стонали от удовольствия, каждый наслаждаясь доставшейся частью её тела. Но мне, долго кайфовать не пришлось, она снова закричала в экстазе оргазма. Макс отпустил её обмякшее тело.

— О! Боже! Виктория Владимировна! Это вы? А мы-то ломаем головы, с кем это наши мальчики без нас развлекаются?

Виктория лениво и грациозно, как сытая кошка, повернулась на бок и подперев голову рукой посмотрела на женщин, толпящихся в дверях.

— С чего