Глубокий космос: Совращение и смерть. Глава 2


набрякшие, полураскрытые, уже увлажненные половые губки. Вот, освободив одну ногу, потом другую, она вновь повернулась лицом к Дэниннгсу. Лобок её был начисто выбрит, писечка отчетливо видна — яркая, вызывающая демонстрация женственности.

— Как ты прекрасна, — выдавил доктор, безуспешно борясь с комком в горле.

Плавным движением она потянулась, демонстрируя стройность и гибкость тела. Свои длинные, изумительно красивые ноги с тонкими щиколотками и изящными маленьким ступнями она слегка раздвинула. Не сводя глаз с доктора начала поглаживать себя одной рукой между ними, другой ласкать и теребить соски и губы медленно, чувственно облизывать языком.

— Я хочу тебя! — вскричал Дэннингс.

И он начал торопливо раздеваться. Сара с легкой, чуть ироничной улыбкой следила за ним. Доктор не отличался красивым телосложением. У него был оттопыренный живот, редкие рыжеватые волосы на теле, кожа бледная, местами обвислая. Когда он избавился почти от всей одежды ...и начал спускать трусы, она подошла к нему вплотную, опустилась на колени и ухватив трусы решительно спустила их до колен. Член его был очень даже неплох.

Сара обхватила член губами и втянула его в рот.

— О боже... — прошептал Дэннингс. — Неужели это происходит со мной?

Она сделала сосательно-глотательное движение и издавая чмоканье принялась за дело. Член плавно заскользил между её губ взад-вперёд. Помусолив член с минуту, Сара сплюнула излишек слюны и опять продолжила. Она пустила в ход язык, которым прошлась снизу до верху и по яйцам мужчины. И всё это время, Сара старалась смотреть прямо ему в глаза, словно пыталась уловить мысли Дэннингса, словно все оттенки его чувств и эмоций были для неё крайне важны.

Его член она ласкала минут пять, может чуть больше. Пенис стал ещё больше, налился тугой силой. Дэннингсу уже не терпелось соединиться с этой потрясающе красивой девушкой. И она, словно угадав это, поднялась и направилась к одному из пластиковых столов. Таких было в помещении несколько. Она взобралась на него и села, раздвинув ноги широко в стороны. Влажные половые губы Сары изрядно набрякли от желания и слегка разошлись в стороны, клитор напрягся упругим бугорком, вагинальная дырка стала вся мокрая, соски заострились. Она жаждала соединения с мужчиной, выражая это лишь взглядами и движениями. И пока не произнесла ни единого слова. Но её мокрое, такое истомившееся лоно одним своим видом демонстрировало желание красноречивее всяких слов. Дэннингс, затаив от волнения дыхание приблизился к столу. Сара ободряюще улыбнулась ему.

— Чтож, я понимаю, — забормотал он. — Долгое воздержание и всё такое... Может это сейчас и вправду для тебя тебе лучше всего.

И он, придерживая ноги Сары под колени, вошёл в её горячее влажное лоно. Член Дэннингса приятно утонул в мягкой, обволакивающей плоти. Сара обхватила ногами его за талию, а руками за шею. Её губы, её прекрасные глаза были совсем рядом. Дэннингс понял, что теряет над собой остатки контроля. Сейчас исчезнут его обычная сдержанность, воспитанность. Сейчас он превратиться просто в дикого самца. И ему страшно захотелось этого.

С каждой 


Традиционно
Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только