Забег. Глава 2. Часть 2

курс лечения отдыхом, rеst сurе; надеюсь, мы когда-нибудь исцелимся от всех недугов под сладостные стоны жанетной Жоржетты?

А что же сталось с милой Козеттой, вправе спросить вы. Ничего не сталось, отвечу я. Просто мадемуазель — пардон, мадам — очень занята. Работа, врачевание. К тому же она, будучи все же девушкой увлеченной, озабочена светлым будущим, — посетители могут в мимолетье исчезнуть, если ими всерьез не заниматься. Обход клиентов, опрос их, в некотором роде маркетинговые исследования с преследованием, — все на ней. Кому-то у нас нравится (видите, я тоже проникся духом ресторации) — с ними следует работать клиент-сервисно, кому-то — нет — и это тема для серьезного анализа и поиска эффектных прорывных решений, а кому-то вот и вовсе безразлично, где наблевать в углу — у нас или в другом месте, и ей приходится космогонически вертеться, чтобы это все-таки произошло в наших дружеских объятиях. Вот вам бывшая Козетта, ныне флагман нашего, в некотором роде, боевого трактира, скупым пунктиром.

Поэтому и я, когда мадам, шурша юбками и роняясь корсетами, пробирается под барную стойку, где мы стойко предаемся половым безумствам, не премину, наминая грудь, спросить — я тоже болею проблематикой вопроса — как вообще там дела? Присосавшись к сосцам, уголком рта живо интересуюсь, сколько гостей заслуженно обслужено, как клиентура себя вела, как себя поела, попила, попела ли попьюла песни, а также, — какие жалобы и предложения штатного и нештатного порядка — ну она на тот момент, слава богу, совершенно раздета, поэтому мы можем говорить, как взрослые люди, которые уже буквально трахаются в переносном и в стационарном виде — поступали от гостей, клиентов в том или ином разрезе...

«Не трахай мне мозги, Шварц», — обрезал кто-то. Ничего не понимаю. Оглянулся на звук. На задних сиденьях, с одной стороны, развалился Длинный, в другом углу — расцветала Жанна. На лице ее, слегка ото сна бледном, просыпалась улыбка. Ну да, припоминается. Прибежал и разбудил нас. Потому что его срочно нужно куда-то везти. Везет же мне с напарником. Жанна, помнится, чертыхаясь, лишь набросила что-то на голое тело. «Шеф, поехали», — торопит еще. «Какого черта», — пробормотал я. «Куда едем», — спросили из пустоты. Вот оно что! Шеф здесь не я, а товарищ с востока. Покосился на водилу. Он ответил просторной азиатской улыбкой, которая скоропостижно скончалась в дебрях кустистой щетины. Вспомнил, мы же едем в стрип-клуб! Наш мальчик просто рвется в заросли женской плоти. Как и зачем я повелся на такую хрень? Зачем мне в стрип-клуб, если у меня есть живая Жанна в шубке, что едва прикрывает ее грудь и прочие потрясающие красоты? Что за азиатчина? «Жанна, а нам-то туда зачем? — опять обернулся к своей Калипсо. — На твоем месте я просто послал бы мальчика за тридевять земель», — хотел шепнуть, и осекся. На месте Жанны громоздился нескончаемый Длинный. Кажется, он едва сдерживал смех. «Куда едем, ребьята?» — невозмутимо чеканил таксист. «В стрип-клуб. Ближайший».