Корпоративный календарь. Январь.

возбуждения. Ареалы вокруг сосков были небольшие, чуть коричневые. Грудь

вздымалась и опускалась в такт её дыханию.

Цепочка свалилась Свете в руки, она встала и положила её на полку. Я остался стоять

рядом, выбирая из разноцветного вороха алые и розовые ленты. Света нагнулась,

стаскивая трусики, и я снова оцепенел, глядя как ткань скользит по её стройным

ножкам. Мне казалось, что я чувствую восхитительный аромат девичьего лона, и голова

закружилась от возбуждения.

Света повернулась ко мне.

— Что там нужно для Января? — — Она кивнула на ленты.

— Вот эти красные ленточки. — — Я постарался смотреть ей в глаза, а не на грудь. — —

Ты умеешь завязывать красивые банты?

Светлана вплела в волосы две розовые ленты и подала мне красную. Одной яркой лентой

мы обернули её ягодицы и завязали красивый бант напротив интимной прически. У

Светланы там оказался симпатичный треугольный островок, почти не стриженый, весь в

очаровательных светлых завитках. «Настоящая блондинка — — везде блондинка», подумал

я. Губки влагалища начинались внизу треугольничка, нежные и как-то по-детски

припухшие. Мне вспомнилась одноклассница Наташка, за которой я подглядывал в первом

классе. У той складочка между ног была такая же белая и невинная, но совсем без

волос.

Вторая лента опоясала Светину грудь. Соски нахально торчали под шелковой полосой, и

постоянно выскакивали, пока Света завязывала бант.

— Спадает, — — расстроенно заявила она и пошла к дивану.

На белом кожаном диване её обнажённое тело казалось совершенным. Она полулежала,

прикрытая только двумя алыми лентами, а мы фотографировали её: Макс делал снимки, я

держал матовое зеркало — — рассеиватель света. Пока Светлана смотрела в камеру, я

рассматривал её прелести: мои пальцы сами представляли, какие теплые и пушистые

волосы её «треугольничка», как нежна и в то же время тяжела её округлая грудь. Меня

непреодолимо тянуло ощутить вес её соблазнительных полушарий в своих ладонях. А

какие, наверное, твёрдые и упругие эти сосочки! Хорошо, что зеркало в моих руках

закрывает джинсы и она не видит, как отчаянно у меня стоит.

Света подвинулась на диване, заложив руки за голову, и лента снова сползла с груди.

«Погоди, я поправлю, не двигай руками», я отставил зеркало, подошел и наклонился над

ней. Провел кончиками пальцев по краям ленты, выравнивая её и одновременно

наслаждаясь касанием нежной бархатной кожи девичьей груди. В какой-то момент между

пальцами проскользнули соски и я еле удержался, чтоб не сжать их с силой. Достаточно

того, что я коснулся чуть твердых краешков их ареалов.

Лента снова была на месте, а Света смотрела на меня с непонятным выражением на лице.

Мне показалось, что её взгляд скользнул по моим джинсам и отметил выпуклость на них.

Макс сверился с эскизом, кивнул мне и сказал:

— Светик, лучше будет, если ты правую ножку чуть согнёшь, а левую выпрямишь

полностью и вытянешь носочки, окей? Попробуй. Алекс, помоги, чтоб ленты не сползали.

Света аккуратно коснулась правой пяточкой поручня дивана, а левую ножку вытянула

вниз и вдоль. Вытянутые носочки ещё сильнее подчеркивали их стройную красоту — — в

профиль это смотрелось потрясающе, куда лучше чем мой первоначальный эскиз.

Я снова взял зеркало и подошел к дивану. Оказалось, что в