О сыне. Часть первая

и что за долги такие, мне тоже никто — ничего не расскажет... — За это, ты... поплатишься... — ладонь скользнула в карман за мобильным, быстрый набор и вот уже полиция... сейчас... но, уже другой школьник среагировал и зажал мне ладонь... боль и... я не могу пошевелить не плечом не локтем, только пальцы могу расжать, что бы телефон выпустить из руки...

— Да вы охренели!... — громко выругалась на молокососов... но, видимо им не нравился мой голос или же они не хотели лишнего шума, вторая ладонь парнишки закрыла мне рот...

Вот, эта беспомощность... Мысль пошла, что бы врезать как следует между ног этому мальчишке, что бы у него и яица стекли... но, они не могли же... читать мои мысли... Тот, что все время со мной о этого говорил, подошел и забрал у меня из ладони телефон и сжал мою шею в своей ладони, было больно и противно... кажется он немного перекрыл воздух... или это в подъезде было душно, но мои глаза начали закатываться..

Давление на горло прекратилось и... я начала помалу приходить в себя, глаза снова открылись... я видела как несколько парней пинают моего сыночка, а двое, все так же по прежнему стоят рядом со мной, держали меня, ладони на шее я больше не чувствовала, а когда веки приподнялись... то, я услышала уже знакомый до боли в голове голос... — Ну что, проснулась, сука... Ты думала, что сможешь спасти своего сыночка, нет уж... смотри теперь, как мы будем его избивать... — он положил ладонь на мое лицо и повернул его в сторону, где на полу лежал, мой сын..

По телу пошли мурашки, от прикосновения его ладони или быть может потому, что она была холодной... или потому, да потому, что я раскрыв глаза смотрела как мой мальчик, лежа на полу корчится от боли... его пинали ногами по всем частям тела, так как там было темно, то я не могла точно разглядеть куда его били, я пыталась ухватиться за каждую деталь, потому как надеялась, что это мне потом понадобится быть может в суде или подробности для полиции... в заявлении. (Специально для — Слезы сами подкатывали и я раскрыв рот, почувствовала на своих губах и во рту привкус соли, во рту начала скапливаться слюна, но от жадных всхлипов все пересыхало, к щекам прильнула кровь, и в районе солнечного сплетения появилась сильная боль, казалось что его ладонь опустилась мне на грудь и сжала мое тело, боль... и страх... я вижу как бьют моего сына, единственного. Я чувствую себя ужасной матерью... потому, что на моих глазах изуродывают ребенка... а я, ничего не могу сделать... поделать или даже пошевелится, даже дышать трудно... горло сжималось и тело начало трясти, в голове мысли путались...

— Что же вы... делаете... как вы... можете... он же один, а вас... много... — тихо проговорила, выдавливая из себя каждое слово, будто задыхаясь... Ответ последовал резко и