Блуждающие огни. Часть 2

я должна сделать, чтобы Вы меня отпустили? — еле выдавила она из себя наконец, совсем лишившись сил, и услышала, как Макс почти беззвучно рассмеялся, поглаживая ее стройные ножки и разводя их в стороны. Он прошелся нежными поцелуями по красным пятнышкам, оставленным на ее бедрах горячим воском, и больно вонзил зубы в восхитительную кожу на внутренней стороне бедра, заставляя девушку вскрикнуть. Ее щеки вспыхнули жаром, но Виктор не замедлил с язвительным ответом:

— Вот это уже правильное обращение к Исполнителю. Я смотрю, наша игра тебе начинает нравится и ты стала понимать ее правила...

Правила... Эти идиотские правила о подчинении невозможно было воспринимать всерьез, потому что все они выглядели тупыми и абсурдными — вот что она о них думала. Единственное, что Вика приняла, это что она всегда должна обращаться к Исполнителю на «Вы». Что же касается остального, то при любых других обстоятельствах она просто посмеялась бы над всеми этими формулировками также как Макс. Только теперь ей было вовсе не до смеха — ей было страшно, дико страшно, и рассуждать логически вовсе не получалось. В голове вдруг вновь всплыла мысль о якобы убитом охраннике. Вдруг это правда? Тогда что эти люди способны сделать с ней самой? Глаза вдруг защипало от слез, но тут зазвенели цепи, одну ее руку освободили и тут же пристегнули ко второй, передвигая ее к краю стола.

Вика пыталась уловить в окружающих звуках что-нибудь значимое, что-нибудь, что дало бы ей возможность разобраться хоть в чем-то, но в первую очередь понять, что ей предстоит. В этот момент ее губ коснулось что-то горячее, влажное и солоноватое, она мотнула головой, но ей не дали увернуться — мягко, но настойчиво.

— Давай, открой рот... — потребовал Виктор, слегка разворачивая к себе лицо одурманенной страхом девушки, — Вот так... Умница...

Она слабо застонала, уже сама не зная от чего — от жалости ли к себе или от острого возбуждения, вдруг охватившего ее из-за новых ощущений. Член Виктора двигался у нее во рту, словно угадывая желания, о которых она даже сама не подозревала, а его руки направляли, требовали, приказывали, ласкали, сводили с ума.

К ее попке вдруг приставили скользкий вибратор и надавили. В следующий миг Вика задохнулась от боли, отчаянно застонала и попыталась вырваться, но Виктор даже не думал оставлять ее в покое, а Макс слегка вынул свое орудие пыток и ввел снова.

— Не дергайся, птичка моя, — со злорадной ухмылкой заявил он, — Скоро будет приятно.

Вика заплакала. Нет, ей было уже не так больно, сколько обидно, что все это с ней происходит на самом деле. Ей просто хотелось проснуться вдруг в каком-нибудь совершенно другом месте, зная кто она, а это приключение последних дней забыть как страшный сон. Она чувствовала себя униженной, оскорбленной, беспомощной и жалкой. Представить себе, что она когда-то предпочитала нечто подобное, она просто не могла. От движений вибратора по-прежнему было больно, но при этом она почему-то начала испытывать