Эра бесстыдства. Часть 11

типа.

— Что надо? — не дружелюбно спросил он, разглядывая композицию из трёх тел.

— Помоги женщине. До вершины шаг, а сил уже нет.

— Этой что ли? — похотливо погладил он её шикарную грудь.

— Этой, этой. Ты ей булки раздвинь. — посоветовал я, зная, что анус у неё разработан не хуже, чем всё остальное.

— Ох! — тут же начал дрочить он.

— Ты лучше в рот кому-нибудь дай, азиаточке, например.

— И то дело говоришь!

Малышка нагнулась к члену Ильи, а я сунул ей большой палец во влагалище, а остальными начал выбивать чечётку на клиторе. От удовольствия она приседала и только глубже вбирала в себя член Ильи.

— Готово. — известил Илья, извлекая вздыбленные член из маленького ротика, наверное, всё-таки китаянки.

Он слизнул икру с бутерброда, а оставшимся маслом намазал анус блондинки.

— Асса!! — вонзил он свою елду в узкое отверстие по самые яйца.

Но женщина даже не ойкнула. Она положила груди ко мне на грудь и потянулась губами к моим губам.

— Вот теперь здесь я точно лишняя. — поднялась Варя и встав перед Ильёй поцеловала его в губы.

Композиция также быстро распалась, как и сложилась. Илья, почувствовав приближение оргазма зачастил, чем поверг «Lаdу in rеd», в жесточайший оргазм. История повторилась, но на сей раз сквирт накрыл её саму. Спазм безжалостно вытолкнул наши члены из её тела. Илья не растерялся и наклонив Варю кончил ей в рот, а я подтянул к себе китаянку, благо что мои пальцы по-прежнему купались в её вагине.

— Нет! Не надо! Мне рожать нельзя! — с ужасным акцентом взмолилась она.

— А я и не собираюсь в тебя кончать, не чем. Иди сюда!

Она ещё немного побрыкалась, дёргаясь вагиной на моём большом пальце и сдалась. Головка члена заскользила по её мокрой вульве от преддверья до клитора и вдруг нырнула в хлюпающее влагалище. Раздался характерный громкий звук вытесняемого воздуха.

— Ой! Это не я! То есть, я не портила воздух! — оправдывалась китаянка, закатывая глаза и глотая окончания слов.

Я был удивлён и разочарован. Головка едва погрузилась, как тут же упёрлась в шейку матки, а преддверье сжалось плотным кольцом на венце. Двигаться мне было некуда, и я мог только толкать шейку матки, которая втиснулась в мою уретру.

Толчки вызывали у неё восторженные стоны. Развернув её к себе лицом, я наконец увидел её раскосые, затуманенные глаза на в общем-то миловидном личике. Ощущения присутствия в ней изменились. К толчкам в дно добавилось перекатывание венца по бугоркам на передней стенке, а в её стоная кроме восторга зазвучали нотки сладострастия.

Кончилось всё как-то очень быстро и не ярко. Она упала лицом мне на грудь, сильно дёрнулась и замерла, только с мошонки продолжали капать улики о её оргазме.

— Я здесь не причём. Это они сами. — начал оправдываться я, заметив, как не обычно смотрят люди, на мутную лужицу подо мной.

— Чего ты им объясняешь? Большинство из них понятия не имеют, что такое оргазм, не говоря о сквирте. —