Стюардессы, хозяйки неба

затылком о переборку. Зилика прижимает меня ножкой. Каблучок впивается в грудь. Даже шишка на затылке перестает ныть. Восточная красотка спокойна и уверена, как гремучая змея. Даже в такой позе.

— Заткнись уже, а то рот заклеим. И прошу побольше уважения. Ты сейчас вещь, кукла, которой мы решили попользоваться. Так что держи свое мнение при себе, как положено.

— Ладно-ладно. Так бы сразу и сказали.

Про себя облегченно вздыхаю. Надеюсь, не убьют, только изнасилуют. Ну, давайте уж, так и быть, я вам отдамся!

Любуюсь тем, что у Зилики под юбкой. Шока уже нет, трусики на ней отсутствуют. Гладенькие половинки персика. Между ними только намек на половые губки, тонкая, более темная полоска.

Зилика убирает ножку с груди и наступает на яйца. Твою мать! Дергаюсь, пытаюсь согнуться. Петля впивается в горло. Хриплю, зажмурясь.

— Бедненький, — Сабира гладит меня по голове. Веселушка, бля. — Но ведь согласись, все справедливо! Ну, отвечай!

— Да, — хриплю, — все справедливо. Места разные сами показали, а потом я виноват.

— Заткнись, — говорит Сабира почти ласково.

Зажмуриваюсь, ожидая еще дюлей. Но обе только хмыкают. Уф, пронесло. Даже наоборот. Рубашка расстегнута. Стягивают брюки. Лежу голый, связанный, побитый перед горячими красотками. Н-да, как-то не так я представлял секс с двумя стюардессами.

Зилика насмешливо фыркает. Искренне надеюсь, что это относится не к размерам. А к... ну, допустим, к полувставанию. Ну, к чему еще?

Сабира становится на кушетку раком, попкой ко мне. Юбка вздернута, зрелище завораживающее. Трусиков нет (почему я не удивлен?), киска передо мной обнажена, попка нежная, упругая. Губки влажные, чуть разошлись. Лучики ануса. Что может быть лучше такого зрелища? Все красоты мира отдыхают! Мой Малыш поднимает голову, наливается силой и предвкушением. Лишь бы не ложным.

Зилика заходит сбоку. Поводок слабнет. Но я по-прежнему привязан. Просто поводок длиннее.

— Ты знаешь что делать!

А что, думали, я сопротивляться буду? А вот хрен, и не подумаю!

Становлюсь сзади прелестной Сабиры. Одуреваю от вида и похоти. Провожу языком по ее губкам. Девочка стонет. Целую, словно взасос, приоткрытым ртом, мну губами чуть влажные складки. М-м, хорошо тебя тряхнуло! А попробуем так: раздвинем языком, и кончик как можно дальше.

— О-о-о... А-а-а... Ух. — сладкая музыка для ушей. Рычу. Хочется засадить. Железный член без дела. Что за хрень? Ыыыы.

О, вот так бы давно! Зилика сжимает в руке мое орудие. Слишком нежно, конечно. Растирает по всей длине смазку, от головки к самым яйцам. Скоро член скользкий.

— Клитор! — командует Зилика. Спокойно, уверенно.

Тереблю кончиком языка небольшой розовый бугорок. Пытаюсь посасывать.

— О-у-у-о!...

— Уголок!

Переношу напор ниже. Кровь кипит. Уже хочется впиться зубами в нежную плоть, разорвать, обладать женщиной так.

— А-а-а-аххх!..

— Попка!

Целую нежную смуглую кожу на полушарии.

— Не так!

В головку члена впиваются ногти. Бля, наворачиваются слезы. Так бы сразу и сказала — анус!

Ласкаю языком сжатое колечко, пытаюсь проникнуть дальше.

— Киска!

Тут уж легче. Язык глубоко-глубоко. Исследует недосягаемые глубины. По подбородку текут слюни и соки возбужденной Сабиры.

— М-м-м... А-а-а-а-у-у-ум-м-м-м...

От полноты чувств вдуваю в уже