В далёкой знойной Африке

тихонько подрачивала рукой. Через минуту, когда я уже умирал от зависти и возбуждения, она поменяла объект и теперь я ощутил блаженство от её горячего ротика. Там повторилось несколько раз; мы с Коляном только кряхтели от забытого удовольствия и в две руки теребили розовые сосочки. Потом Милка решительно выплюнула очередной член и со словами: — Хватит с вас, а то кончите, а я так и останусь! — поднялась и пройдя два метра до дивана, плюхнулась на него, на спину, разбросав руки и ноги, и успев по дороге сдёрнуть свою «сахарку». Колян прыгнул на диван за нею, раскорячился на коленах над лицом Милки, рукой направил упрямо торчащий член книзу и стал трахать её в приоткрытый ротик.

Мне ничего не оставалось, как пристроиться между её раздвинутых ляжек и грубо стащить плотно сидевшие шорты. Ляжки, надо признаться, были очень нежными и гладкими, а открывшаяся между ними щёлка — аккуратненькой и розовой. Подхватив Милку под массивную попку, я направил головку в блестевшие от влаги губки и всадил со всей дури. Милка выгнулась, замычала с полным ртом, но тут же принялась мне подмахивать. Это было классно! Как раз так, как я мечтал, задумывая всю эту акцию с Коляном. Мы ебали Милку вдвоем, взаимно заводя друг друга, да и ей, видно, пара членов доставляла массу удовольствия. Калян начал первым, первым и кончил. Он зарычал, изо рта у Милки появились пузыри и потёки спермы. Это так подхлестнуло меня, что и без того торчащий как дубинка член, казалось, вырос ещё на пару сантиметров.

Я теперь безжалостно долбил матку, потом яростно выплеснулся в неё, и в эту же секунду Милка тоже начала кончать, подёргивая ногами и сотрясаясь всем телом.

После этой первой сцены я уже мало что помню. Мы снова пили, бегали в душ вместе и по отдельности, и снова бросались на диван, чтобы сношаться в причудливых позах. В памяти, пришибленной алкоголем, остались только отдельные кадры, как в рваном кино. Вот я трахаю Милку раком, а она лижет яйца и очко лежащему перед ней Коляну. Вот пытаюсь тыкаться головкой члена в её твёрдый маленький сосок, но соскальзываю, потому что груди уже залиты скользкой спермой. Вот Милка сидит, а точнее — почти лежит на мне, я чувствую членом через тонкую перегородку, как ходит поршнем член Коляна в её прямой кишке, но они так придавили меня, что сам я почти не могу двигаться, и это приводит меня в исступление.

Короче групповуха наша длилась долго, принимала разнообразные формы и имела разнузданный характер. Наконец, сражённые усталостью, против которой была бессильна даже наша «бормотуха», мы отключились кучей на диване, перемешав руки, ноги, сиськи и хуи.

Очнулся я часа через два. Уже начинало светать. Голова раскалывалась тело болело, член саднило. Страшно хотелось пить. Я высвободился, пошёл на кухню, нашёл минералку. Растолкал и напоил Коляна, напился сам. Мы аккуратно уложили почти бессознательную Милку, накрыли простыней, поставили