Сюрприз! Сюрприз!

была вознаграждена: рабыня содрогнулась и глухо простонала, опять зарываясь лицом в мягкое кресло.

— Вот так демонстрация, — восхитился Боб. — Уверен, мои девочки кое-чему научились. Давайте посидим и дадим им отлежаться.

Мужчины, державшие Эмили, взвалили её на кресло рядом с Джейн и уселись, нет-нет да и поглядывая на полубессознательных рабынь.

— Я по-прежнему считаю, что тебе надо их показать, — заговорила Лиз. — С радостью возьму их завтра вечером.

— Кто бы сомневался, — улыбнулся Боб. — И, понятно, захочешь оставить их себе.

— О, конечно. — Лицо Лиз просветлело. — Они продаются?

— Увы, нет. По крайней мере, сейчас. Наши права пока ограничены договором.

— Но я могу бросить вызов, так ведь? — с надеждой спросила Лиз. — Если ты поставишь их на кон и проиграешь, разве тебе не придётся их отдать?

— Пожалуй. Но тебе самой придётся что-то ставить на кон.

— Конечно, — сверкнула зубами Лиз.

Боб вздохнул.

— И что ты хочешь поставить?

— Своего Эдварда. На неделю. А вы ставите этих двух, тоже на неделю.

— Один мужчина за двух женщин? Ставки даже близко не равны.

— О. — Лиз растерялась. — Но мой Эдвард обучен, а ваши девочки — нет. — Боб замотал головой. — Хмм. Дай подумать. Как тебе такое: я поставлю на кон своего Эдварда... а в придачу — себя.

— Вот это уже интереснее, — прощебетала Мег.

Боб сомневался. Он знал, что Мег обожает играть с мальчиками-нижними, но три рабыни — это перебор. С двумя-то дай управиться. Конечно, он часто видел в мечтах голую Лиз, стоящую перед ним на коленях. Она не менее сногсшибательна и, если забыть о цвете волос, кажется сестрой Джейн и Эмили. Рост всех трёх примерно одинаков, все полногрудые, с тонкой талией, и все красивы на лицо. Но как насладиться всеми тремя прелестницами одновременно?

А ведь существовала и вероятность, что он проиграет. Тогда Эмили и Джейн на неделю уплывут из его рук. Конечно, время, проведённое у Лиз, считаться не будет — обычная практика, хотя рабы обычно узнавали о ней только тогда, когда их проигрывали. Боба очень заботило, как это повлияет на выбор Эмили в конце оговорённой недели. Ещё недавно у него всё больше и больше крепло убеждение, что Эмили поставит вторую подпись, отдавая в рабство себя, а тем самым и Джейн, или хотя бы продлит испытательный срок.

Но проиграв Эмили, можно её спугнуть. Во-первых, она озлится, если в рабстве придётся провести две недели вместо условленной одной. Во-вторых, он не сможет подводить Эмили к решению. Сейчас он контролировал, сколько ей оставаться в рабстве, и мог соблазнить её посвятить рабству всю жизнь. А получить обеих в собственность он хотел безумно. Но и не принять вызов нельзя. Разве что выставить неприемлемые для Лиз условия?

— Я не против, — сказал Боб, подумав, — только одна поправка. Победим мы — и ты, и твой раб на неделю наши. Победишь ты — получишь на неделю Эмили и Джейн... и когда их вернёшь, станешь нашей рабыней на тот же срок.

— Ого-го! — воскликнула Лиз. — Ты серьёзно? Что-то