Сюрприз! Сюрприз!

Джейн? — спросила Мег.

— Не знаю, хозяйка, — не стала врать Эмили. — Мне многое надо обдумать.

— Не спеши, крошка. Мы крепко любим вас обеих.

— Я тоже люблю вас, хозяйка. — На глаза Эмили навернулись слёзы. — И вас, хозяин, тоже.

— Ну, раз мы теперь соседи-рабовладельцы, надо обсудить, как нам совместно использовать наши владения для дрессировки рабынь. Может быть, какие-нибудь беговые треки через оба владения? Но это подождёт. Тебе надо всё обдумать, а нам — найти других рабынь. Мы только что лишились двух лучших из лучших, и отыскать замену будет нелегко.

Голые, рука об руку, они вернулись к дому Эмили. Было всего десять утра, когда они зашли внутрь и сели голышом на кухне выпить по чашечке кофе. Эмили, хотя и свободная теперь, не надевала одежды весь день. Она привыкла к наготе и одеваться казалось ей странно. Голой оставалась и Джейн, проведя так уже больше месяца. Джейн, впрочем, удивило, что её никак не связали. Хопвелы сняли ошейники — мол, будут ждать в надёжном месте возвращения рабынь — и на Джейн теперь не было ничего, ни пут, ни украшений.

Они бесцельно бродили по дому, а после обеда удалились в спальню для ежедневного занятия любовью. Уснули в объятиях друг друга и пробудились в сумерках. Приготовили ужин, а после отдыхали в гостиной — Эмили на диване, Джейн на коленях у её ног.

— Я тебя отпускаю, лапа. — Эмили пропустила через пальцы волосы рабыни.

— В смысле?

— В прямом. Сегодня — твоя последняя ночь в рабстве. Завтра ты едешь домой, свободная.

— О, — тихо сказала Джейн. — Вот так просто?

— Ты слишком ценна, чтобы тобой владел кто-то один. К тому же у тебя есть мечты, есть устремления. Ты значишь для меня слишком много, чтобы тебя их лишать.

— Ясно. — И после долгого молчания Джейн тихо сказала: — Мне будет этого не хватать.

— Мне тоже будет тебя не хватать. Ты была идеальной рабыней.

— Могу я кое о чём попросить?

— Конечно, лапа. — Эмили похлопала себя по коленям, приглашая Джейн подняться и сесть. Та быстро встала — и вот одна голышка сидит на коленях другой.

— Я хочу остаться твоей рабыней, Эм. Это самое поразительное, что случалось в моей жизни, и я не хочу этого лишаться. Я никогда не чувствовала себя такой живой. Вот только как насчёт нескольких изменений?

— Я вся внимание.

— Я хотела бы сделать карьеру. Думаю, работать мне надо вне дома, но жить — здесь, у тебя. А когда-нибудь я хочу остепениться и завести семью. Это подождёт, но когда я встречу своего мужчину, ты меня освободишь. А пока я хочу быть твоей рабыней.

— Что это для тебя значит — быть моей рабыней, лапа? — спросила Эмили.

— Это значит, что решаешь всё ты и только ты. Если ты захочешь остричь меня наголо, проколоть мои соски, засунуть в меня руку — твоё право. Ты можешь меня продать или одолжить. Можешь выгуливать меня голой на публике или пороть тет-а-тет. Что угодно. Только дай