Эра бесстыдства. Часть 2

руки мне на шею. Член тут же среагировал и упёрся через ткань плавок в её ягодицы.

— Вот это другое дело! Может ещё по коктейлю и в номер, а то жарко становится?

— Я за!

— Хорошо, но мне нужно переодеться. Соль щипиться.

— Ерунда! Вон душ. А я за коктейлем.

Действительно соль разъедала мелкие ранки и потёртости и доставляли некоторое неудобство.

— Я, пожалуй, то же ополоснусь, потянул я Нату к душевой.

— Отвернись.

— Ну вот ещё! Ты привыкай к моим взглядам. Я хочу видеть тебя, видеть голой, видеть, как ты лезешь себе в трусы, как моешь свой пирожок, раздвигая пальцами губы и погружая их во влагалище, как гладишь ладошками ягодицы и раздвигая их проводишь по дырочке ануса, как...

— Перестань! Искуситель! Ты на себя глянь, сейчас плавки порвёшь.

— Это он притягивается твоим обаянием.

Я стоял, перекрывая вход в кабинку и поэтому бессовестно сунул руку в плавки и поправил член, на мгновенье высунув налитую головку над резинкой.

— Антон! Не наглей. Увидят же.

— Пусть смотрят, мне не чего стыдиться. Всё на месте и работает.

— Маньяк! Тебе дай волю, так ты бы прямо здесь меня взял.

— Ага! Точно.

— Я всё. Пусти. Света уже напитки принесла.

Эх! Зажать бы её в уголке, содрать все тряпки и засадить по самые яйца, стоя в струях прохладной воды.

— Пусти говорю! А сам охолонись. Ишь как распалился! — она щёлкнула пальцами по выпирающей головке и выскользнула из душевой.

Я встал под лейку и минуты две наслаждался упругими струями.

— Привет, Антоша!

— Катёнок?

— Новая зазноба?

— Так, пока обхаживаю.

— Помочь?

— Чем?

— Пусть приревнует чуток. Податливей будет.

— Светка, уже сделала мне рекламу «Казановы». Так что, спасибо. Как ты?

— Трахаюсь. Будет время заходи.

— Обязательно.

Катя демонстративно пожала мою промежность, глядя в глаза Наташе, и пошла, виляя задом, провожаемая алчущими взглядами самцов.

— Кто это?

— Одна из отдыхающих. Очень любит анальный секс. — отчитался я, поднимая бокал. — А сосёт! Прелесть.

— И ты мне так просто об этом говоришь? — изумлению Наты не было предела.

— А что здесь такого? Ты мне не жена и даже не любовница. Ты мне нравишься, и я тебя хочу. А то, что она умеет и любит, это так, картинка из прошлого. У неё таких как я не мало, и что из этого? Ревновать?

— И ты со всеми так?

— Думаю, что это всех устраивает или нет? Или тебе хочется романтических отношений? Смятения души и метаний между мужем и любовником? Любви, скрытых свиданий, а потом горькой развязки, вплоть до развода? Потери всего? Или лёгкую, ни к чему не обязывающую, плотскую утеху в объятьях приятного тебе мужчины, мимолётной сексуальной страсти, после которой вы остаётесь друзьями, готовыми утешить друг друга в объятиях в момент одиночества? Чему ты отдашь предпочтение?

— Странная у тебя философия, прагматичная и пошлая, не оставляющая место для любви. Только секс.

— Любовь — это удел молодых, обусловленный игрой гормонов и инстинкта продолжения вида.

— Циник!

— Да, но это