Пять апельсинов для Юли

темп, мир рухнет ко всем ебеням. Опытный. Сразу видно. Из тех, кому всё равно, из кого и где высекать искры. Такой может трахать часами, пока не кончит (аккурат тогда, когда ему самому вздумается). Затем промоет своё липкое кожаное долото под проточной водой, и убежит. Всегда при деле. Молодец. Будь счастлив.

Выгнув спину, моя жена стоит на четвереньках, едва удерживая равновесие от безжалостных атак с двух сторон сразу: сзади работяга Лысоватый, а спереди — ... кого только нет. Вот мой член мелькает в её губах, разбрызгивая во все стороны фонтанчики Юлиной слюны.
Кап-кап-кап. Туда-сюда.

А, нет, теперь это уже не мой член. Пыхтящий Толстячок занимает не успевшее ещё остыть после меня место на кровати, запихивая в проторенные мною пространства свой мясистый хер. Ебёт Юльку в рот, согнув ноги в коленях, как спортсмен. Но член всё время практически обмякший. Пора на тренерскую работу, олимпиец!

Новичок, поднырнувший под Юлю, педантично обрабатывает языком её набухший, горячий клитор. Постоянно вздыхает, охает, стонет. Точно пересмотрел кино! А это что такое? Его язык то и дело нарочно (ой ли?) касается члена Лысоватого, технично отшлифовывающего раскалённое влагалище моей жены! Ай, да Новичок! Ещё и пальцами раздвигает мокрые розовые складочки — и чтобы лучше видеть, и чтобы удобнее было доставать. Огромные яйца Лысоватого звонко шлёпают по его носу. Не встречая никакого сопротивления, Новичок уже неподвижно прижимает свой широкий язык к члену Лысоватого, и тот, как по монорельсу, въезжает по нему в Юлину киску.

Толстячок, тем временем, пытается выйти из позорного положения: вынимает из красивых пухленьких губ моей жены своего задохлика, и звонко шлёпает им по Юлькиному лицу. Эффектно, находчиво, но это уже скамейка запасных. Искусственно поскучнев лицом (мол, «я хочу, чтобы всем досталось поровну»), Толстячок галантно самоустраняется. А в губы жены снова упирается твёрдый член мужа. Губы с радостной готовностью раскрываются и мой птенец («Шшшш») влетает в родное небо.

В супермаркете людно. Как всегда, из десяти касс работают только три. Стою в очереди к одной из касс с корзинкой, на дне которой — бутылка минеральной воды и заветные пять апельсинов. («Три орешка для Золушки»). Пять апельсинов для моей Юли.

Бумажник на изготовке. В бумажнике — две фотографии.

Юля здесь, Юля там, и повсюду — Юля.

Юля с нашим сыном на Sаn Sеbаstiаn Веасh в Испании. Я не поехал с ними. Маленький бизнес в большом городе... В большом и дряхлом городе.

Второе фото — Юля.

Здесь, там, и повсюду.

Широкая белозубая улыбка, искрящиеся глаза, капельки серёжек в мочках точеных ушек, изящный поворот шеи.Вот тут-то она и кончает. Стараниями Лысоватого, который, кажется, этого и не замечает, сосредоточенно продолжая выдалбливать в Юлькиной пизде дыру размером с её опустошение. Юля визжит, простыня звёздами стягивается к её пальцам. Звёзды сыпятся и из замутнённых беспамятством зелёных глаз. Косметика кое-где поплыла. Подмышки мокрые. Пальцы сжаты в кулаки. Белые. Проступает каждая косточка. («Длинные, беглые пальчики пианистки»). Моя жена кончает так, что у неё трясётся задница, 

---

Sexwife и Cuckold, Случай

---

Вернуться назад