Тридцать три. Часть 26

дело заглядывали мои вчерашние партнёрши. Поварихи, довольные моим аппетитом, умильно улыбались. Наконец, я утолил голод, и начал смаковать кушанья, а не просто их поглощать. Многих блюд я никогда не пробовал, и старался определить их ингредиенты. Застав меня за этим занятием, повариха — Оля, неожиданно предложила.

— Если ты угадаешь все, ну хотя бы основные, продукты, то повариха ничего не получает, а если не угадаешь, то сам знаешь, чего от тебя ждут.

— Оля, ты же замужняя женщина! Это твой рулет? Вот я сейчас нарочно не угадаю что-нибудь и буду тебя трахать до конца командировки. Хочешь?

— Хочу! Ещё как хочу!

— Да-а! Меня с вами на долго не хватит. Нет, иметь такой гарем — это не каждому султану дано, но у меня фаллос не железный. Я обещал, что зайду и отдам должок Юле и всё. Кстати, где она?

— У себя, в бухгалтерии, тебя ждёт. — Тоня взяла меня за руку и повела по коридору. Ну как тут удержаться и не полапать женщину в тёмном уголке, но я вовремя отдёрнул руку от её зада, потому, что ещё одна секунда и она изнасиловала бы меня прямо в коридоре, так загорелись её глаза.

Я распахнул дверь с табличкой «Бухгалтерия» и вошёл в совсем маленькую комнатку, заставленную шкафами с папками и с одним письменным столом, на котором сидела, поджав босые ноги Юля. Короткая юбочка задралась и показала мне стройные ножки, покрытые пушком соломенного цвета. В свете настольной лампы ореолом пылали её светлые волосы.

— Привет. Я тебя ждала.

— А я шел к тебе.

Я подошёл к этой ещё юной девушке, уже чувствуя её трепетное дыхание. Морочить голову ни ей, ни себе, мне не хотелось. Но и просто грубо трахнуть её у меня рука не поднималась. Значит нужно начать с прелюдии. Видимо день был сегодня не мой. Складывалось всё как-то не так, как хотелось бы. Я чувствовал усталость, тяжесть во всём теле, я не хотел никакого секса, я хотел спать. Подсыпали снотворного что ли? мелькнула мысль. Её прохладные дрожащие руки стянули с меня свитер, майку, расстегнули пояс, молнию ширинки, стянули трусы и обхватили, мою неугомонную плоть, живущую порой отдельной от меня жизнью, мошонку.

— Сейчас ты мой, никому не отдам!

Она опустила ноги со стола и задрала юбку на талию, обнажив своё лоно и раздвинула ноги.

— Возьми меня, я всю ночь не спала, мечтала об этом.

Она нетерпеливо тыкала головку во влагалище, охала, вынимала и снова вводила. Такая игра мне понравилась, и я стал ей подыгрывать, то позволяя члену войти глубоко, то только топтаться на пороге. Она заводилась всё больше и её возбуждение передалось и мне. Я стянул с неё тонкий свитерок, и обнаженная девичья грудь уставилась на меня карими кружками с бусинками торчащих сосков. Топчась на месте, я освободился от ботинок, штанов и трусов, руки тем временем стянули с Юли юбку. Наши тела слились. Продолжая сидеть на