согласна!
— Хорошо, — решился инквизитор. — Слушай сюда. Чего точно не переживёт бес? Однозначно — Небес. Стоит вознести тебя на Небеса, как бес самовольно выйдет вон и падёт в бездну.
— То есть всё-таки костёр, — заныла Лаура. — Как иначе вы вознесёте меня на Небеса?
Инквизитор отечески улыбнулся и потрепал Лауру по юной, упругой щеке:
— Есть один способ вознести тебя на Небеса, не отрывая от грешной земли. Но сначала ты должна покаяться.
Послушница радостно закивала:
— Я очень каюсь!
— Ну тогда заголяй попку!
Лаура мигом повалилась грудями на пол, одновременно обеими руками задирая юбочку, и прогнулась, красиво оттопырив гладкие, круглые ягодицы. Инквизитор взял со стола тонкий длинный стек с кожаной лопаточкой на конце, прицелился и шлёпнул девушку по попке. Та сладострастно вскрикнула. Тонкая тесёмка стрингов не могла полностью скрыть попкину дырочку, а меж полных половых губок терялась совсем. Еще пару раз стегнув упругую лаурину попку, инквизитор стал шлёпать кожаной лопаточкой по пиздёшке, бормоча под нос:
— Богомерзкое отверстие... Рот дьявола... Порочная дырка...
И вдруг он кинулся к жопке юной послушницы, обхватил её ладонями и жадно зарылся лицом в промежность. Тесёмка стрингов мешала, инквизитор перекусил её и влажно зачавкал молодой пиздой.
— Ах! — воскликнула Лаура, подаваясь жопкой ему навстречу. — Святой отец, что вы творите?!
— Что надо, то и творю, — невнятно ответил тот. — Кайся давай.
— Ах, как я грешна! — с придыханием и постанываниями начала послушница. — Я так виновата перед всем мужским племенем, за то, что у меня такое прекрасное лицо, и густые золотые волосы; что мои ягодицы круглы и сексуальны, а грудь моя такая большая и идеальная! Ах, простите меня, мужчины, за то, что вожделеете меня. Простите и за то, что, недостойная, не проявляю должного смирения и смею сопротивляться, когда вы тискаете меня по углам!..
Инквизитор, только что с рычанием вылизывающий её, вскочил на ноги и, нанеся еще пару ударов стеком по вздрагивающей раскрасневшейся плоти, задыхаясь, приказал:
— Теперь подставляй титьки, ибо этот твой орган соблазняет мужчин первым.
Лаура послушно выпрямилась и подняла руки, соединила ладошки над головой, потянулась. Тяжелые груди её, покачиваясь, поднялись, чуть вытянулись, превратив розовые ореолы в сексуальные нолики, и застыли в ожидании справедливой порки. Инквизитор пару раз шлёпнул их, припечатывая лопаточкой пока не пройдут по плоти желеобразные волны, а потом схватил груди руками и зарылся меж них лицом, слюняво вылизывая и потирая соски большими пальцами.
— Ах, святой отец, — сладострастно воскликнула девушка, — что вы такое делаете со мной?!
— Готовлю к обряду, — ответил он и обильно увлажнил слюной соски, а потом принялся мелко махать лопаточкой стека перед левым. Прохладный ветерок по мокрой ореоле заставил ту собраться складочками и пупырышками. Сосочек напрягся и потянулся к стеку. Лопаточка стала теребить по нему сверху и снизу.
— Вот тебе, вот тебе, вот тебе... — шёпотом приговаривал инквизитор. — Вот так!
Потом вдруг вобрал глубоко в рот сосок и ореолу второй груди и больно укусил. Лаура вскрикнула. Инквизитор встал на ноги и чуть