Любовь матери

будут поставлены тебе в груди? Или от волнения или отчего, но мать смогла лишь кивнуть.

— Нет, ты должна ответить, — Потребовала Ада.

— Да, — едва слышно прошептала мать.

После полученного согласия Ада затолкала в рот своей рабыни кляп. Вдруг ко мне пришло осознание ужаса всего происходящего. Я не могла поверить, что мы втроем делаем это. Я предложила свою дикую идею, мать согласилась, а Ада с радостью подхватила. Мои дочерины инициалы навсегда отпечатаются на святом, по сути, месте для любого человека — груди матери, а Ада без особых терзаний вдавит ...раскалённые тавра в груди другой женщины. Бред! Ради чего! Зачем! Но я не могла уже остановить ни Аду, ни себя, процесс пошёл. Вот тавра уже накалились добела, и Ада с дьявольским выражением лица подносит два клейма к груди перепуганной женщины.

— Отвернись, — говорит Ада. Мать с трудом отворачивает голову, зная, что как только отвернется её пронзит страшная боль.

Даже сквозь кляп сдавленный крик матери наверняка услышали все наши соседи. Этот крик звучал у меня в голове еще очень долго, после того как всё было кончено. Когда Ада ушла я не выдержала и с рёвом кинулась к лежащей на диване матери.

— Прости,:прости меня мама: я не хотела, — сквозь слёзы говорю я.

Глаза матери увлажнились.

— Ты не виновата: ведь я могла отказаться: — устало сказала она.

— Да: но ты не отказалась. Почему?!

— Этого хотела Ада:

Ада! Ада!!! Неужели мать и впрямь сделает все, что та захочет.

— Скажи, а правда что если она захочет то может убить тебя, и ты не будешь возражать?

— Не знаю: может быть:

От этих слов мне стало не по себе.

Как то раз мы затопили соседку снизу, а это была очень сварливая баба, ну и конечно она пришла ругаться к матери. Я была в комнате слушала ход ссоры когда меня возбудила одна мысль. В самый разгар их ней перепалки я подошла к ним.

— Ты виновата Мама. Тетя Зина вы правы. Тебя нужно наказать. Подставь щёки тёти Зине, пусть она даст тебе две пощечины.

Сама тётя Зина, совершенно ошалевшая, смотрела и на меня и на мать. Мать, которая ещё не разу напрямую ни выполняла, ни одного моего приказа тоже не знала как реагировать. Я испытующе посмотрела ей в глаза. Так мы все втроём довольно долго пялились друг на друга. Неожиданно мать устало отступила, отведя взгляд и вытянув шею.

— Тётя Зина смелее! Накажите эту сучку!

Но тётя Зина только усиленно хлопала глазами.

— Тогда я сама.

Я дала матери две сильнейших оплеухи, так что у неё брызнули слёзы.

— А теперь опустись на колени и проси прощения.

Мать как всегда постаралась элегантно встать на колени, после чего тихим голосом проговорила:

— Простите меня Зина. Я очень виновата.

— Хорошо. А теперь возьми ведро с тряпкой и иди убирать квартиру тёти Зины.

Когда мать пришла, её глаза были красные, видно было, что она плакала. За то время пока её не было, я