МЮРИЭЛ или итоги работы победившей похоти. Глава 21

ту же силу, какую обрела с Ричардом, когда сильно шлепала его. Возможно, мне будет забавно сейчас проделать то же самое и с Филиппом.

— Я подумаю об этом, — добавила я и поразилась тому восхитительному чувству, которое испытала. Его член был исключительно тверд, — я увидела это, когда он поднялся, но из озорства и мести сделал вид, что не замечаю этого выступа под его ночным одеянием, и сказала, что завтра утром буду лежать в постели и думать о нашем будущем. В постели он даже не пытался ко мне прикоснуться, лежал неподвижно, но не так как раньше, а с каким-то смирением, исходившим от него, подобно облаку. Определенно, с ним что-то случилось. Что это могло быть, я не знаю, и при таких обстоятельствах моего безумия думаю, что лучше и не спрашивать. Я знаю, что в каком-то смысле я властвую — быть может, стоить взять пример с книги Эвелин в том, как она сначала управилась с Ричардом... Что до него, плохого и развратного мальчишки, то я велю ему подняться, запереть дверь и предоставлю его в распоряжение Мод. Это пойдет на пользу им обоим — он же будет держать руки подальше от Эми и Сильвии. И я намерена проделать это со всей строгостью, не допуская с его стороны никаких вольностей. Он лучше познает и ее, и свои потребности, и тогда они позаботятся друг о друге до следующего раза, когда я их сведу вместе.

Из дневника Сильвии

Как я рада, что милая мамочка вернулась! Какие странные вещи мы познали здесь, и я все время ощущаю беспокойство, но тетя Мюриэл сказала мне, что это нормально и мне ничуть не следует сдерживать свои инстинкты, если я хочу втихомолку развлекаться.

Папа совершенно спокоен, чему я очень рада. Когда я зашла попро¬щаться с ним на ночь, он снова вскочил с кресла и спросил у меня, где были мама и Эми. Я ответила, что они обе закрылись в своих комнатах. Я хотела еще сказать что думала о том, что произошло в конюшне, и покраснела, но тетя Джейн говорила, что не стоит этого делать. Я же обо всем догадалась, когда в тот момент услышала его стоны. Как же много я проглотила тогда!

Но далее папа сказал, что он очень благодарен мне, и я подумала, что он читает мои мысли! Я ответила ему, что не думала об этом, но если он не читает мои мысли, то, наверное, я сказала какую-то неправильную вещь. Я сказала, чтобы он сел. Тети сказали мне, что теперь я должна разговаривать с ним именно так. Его лицо было ужасно смешным, но он послушался. Мне захотелось быть милой с ним, и я уселась к нему на колени и принялась говорить о маме и Эми, лишь вскользь упомянув о Ричарде. Мне кажется, что мама держит его на расстоянии. Подозреваю, что он вел себя с ней грубо, — иногда он может