Танго втроём

Игорем, то с Максимом, в поцелуе они передавали часть пьянящей жидкости мне. И меня пьянило шампанское, пьянили их губы, пьянили их руки, неизменно ласкающие груди или изучающие мою влажность внизу живота. Потом опять был секс. Сколько секса было в эту ночь!? Сколько оргазмов испытано!? Сколько спермы вылито на меня или проглочено мной!? Мы словно сошли с ума. Конечно Максим распорядитель действа, исследовал меня всю, и не смотря на мое сопротивление все же загнал свой член мне в попку. И мне было это приятно, приятно, черт возьми, приятно ощущать в себе полную заполненность. Особенно сильные ощущения я испытала, когда они стоя трахали меня, подбрасывая на своих членах, заходя один в попу, другой в лоно, нашептывая мне на ушко один пошлости, другой нежности, а я при этом страстно целовала их в губы, ласкала руками плечи.

Да это была фантастическая ночь, сумасшедшая в своем возбуждении и страсти. В какой-то момент мы утомленные, полностью насыщенные друг другом, заснули. Я посередине, они обнимая меня. Проснулась, как от толчка, проснулась и ужаснулась, страсть и пыл прошли, наступила действительность. Действительность, в которой я — шлюха. Никто из них теперь не будет воспринимать меня серьезно, погнавшись за двоими, точнее погнавшись за наслаждением вчера, я перечеркнула все. Перечеркнула себя, как достойную женщину, став шлюхой, пригодной только для секса, для секса во всяких возможных позициях и конфигурациях, но не пригодную для любви, для нормальных человеческих отношений. Смотрю на их спящие умиротворенные лица и плачу. Больше не будет игр с Максом, я больше не смогу быть для него «недотрогой с глазами то холодными как лед, то жаркими как огонь». Больше не буду щебетать ни о чем, под восторженным и слегка снисходительным взглядом Игоря, пытаясь вызвать его улыбку. Я все умудрилась разрушить. Тихонько выбираюсь из-под их рук, ног, лежащих на мне. Главное чтобы никто из них не проснулся. Я не хочу, не могу, смотреть им в глаза. Я не знаю, что сказать им. Одеваюсь быстро, торопливо. Поникшие розы на полу, вызывают горькую усмешку, чувствую себя такой же поникшей и растоптанной, как эти цветы. Наспех пишу записку. Всё очень коротко: «Закройте пожалуйста дверь, ключи выбросите». Выскальзываю из квартиры, убегаю из своей квартиры. На улице холодно, а я оделась так легко. Ну и пусть холодно, пусть, надо остудить свое разгорячено-развратное тело. Звоню той самой, излишне романтичной подруге, с просьбой приютить меня на несколько дней. Забегаю в первый попавшийся магазин, покупаю сигареты, а ведь не курила уже полгода. Руки дрожат, не могу подкурить. После сигареты, вообще, как пьяная, люди даже оглядываются. Ничего всё пройдет, всё забудется, найдутся другие Максимы, Игори, Славы, Сережи, Виталики, у меня ведь всегда был выбор — я девушка красивая.

Дома появилась только через две недели. Первым делом, поменяла замки, выбросила в мусоропровод засохшие розы, и алое, как сам грех, шёлковое белье. Ну и что, что