Рим — кровавый и развратный. Глава 4

прикрывая правую ногу. И только третий, брошенный Аривой достиг цели. Острие вспороло кожу и на треть вошло в плоть. По бедру гиганта заструилась кровь. Но он, даже не обратил внимания на рану. Выдернув дротик, Минотавр взревел и вдруг швырнул в Ариву свою дубину. Гладиатор не ожидал такого хода. Да к тому же, взявшись метать дротики, он отбросил щит, рассчитывая схватить его после, если дойдёт до рукопашной.

Дубина с ужасающей силой ударила Ариву поперек груди. Бронзовый нагрудник спас его, но гладиатор не смог устоять на ногах и с хриплым воплем повалился на песок. Минотавр ринулся к поверженному врагу. Ибериец же был настолько ошеломлен ударом дубины, что не успел ни вскочить, ни откатиться в сторону. Минотавр поднял свой щит и обрушил нижнюю кромку на колено Аривы. Дикий крик боли заглушил хруст раздробленной кости. Амфитеатр, до этого мгновения притихший, словно взорвался. Отчаянный вопль Элатия «Арива!» потонул в рёве многотысячной толпы, обезумевшей от вида крови, убийства и насилия.

Минотавр подобрал свою дубину и повернулся лицом к подбежавшему Тревасу. Яростный выпад мечом быкоголовый отразил без труда. Ответный удар гиганта был стремителен. Набалдашник дубины со свистом рассек воздух в двух пальцах от головы гладиатора. С проклятием, тот отскочил назад. Элатий атаковал Минотавра справа, намериваясь вонзить меч в его приоткрытый бок, но великан с удивительной для его комплекции прытью увернулся.

Арива кричал и корчился от боли, зажимая руками колено. Минотавр не давал товарищам приблизиться к нему: всякий раз его чудовищная дубина описывала смертельный полукруг и самниты вынуждены были отступать, чтобы не попасть в него. Кровь продолжала стекать по левому бедру Минотавра, но его по-прежнему эта рана ничуть не заботила. (Специально для — Он словно играл со своими противниками, издевался над ними, демонстрируя им своё презрение и пренебрежение. Вот, улучив момент, быкоголовый снова поднял щит и резким ударом раздробил стонущему Ариве втрое колено. Ибериец, обезумев о боли сложился пополам, рот покрытый кровавой пеной был открыт из груди рвался беззвучный крик, ибо горло несчастного сдавил удушающий спазм.

Взбешенный Тревас, забыв об осторожности, горя лишь одним желанием, спасти друга от издевательств, ринулся на Минотавра с такой яростью, что заставил гиганта отступить. Он наносил мечом один удар за другим. От щита быкоголового отлетали щепки, медная окантовка разболталась. В замершем Цирке отчетливо слышалось тяжелое, прерывистое дыхание гладиаторов.

Элатий подобрал ещё один дротик. Он не спешил. Он ждал удобного момента. Хладнокровие и расчет... Хладнокровие. Расчет.

Вот, на мгновение гигант приоткрылся. Щит в стороне, дубина в широком замахе поднята. Самнит метнул дротик. Он вонзился Минотавру в левое бедро, ушёл глубоко, на длину всего железного наконечника. Быкоголовый издал дикий, совершенно нечеловеческий вопль. Нет, вовсе не боль вывела его из себя, а сам факт того, что ему нанесли эту рану. Опозорили. Поставили под сомнение его статус непобедимого и самого лучшего бойца. Невесть откуда, скорее всего из охватившей его дикой ярости Минотавр зачерпнул новые