Ублажила кавайного увальня в Турции

Бармен турок возжелал меня, когда я отдыхала в отеле Сан Хэвен в Алании. Он ухлёстывал за мной, что было сил, но взаимностью отвечать на его ухаживания я не собиралась. Во-первых, он был не в моём вкусе (чересчур толстый), а во-вторых, я отдыхала не одна, а вместе с мужем. Только что у нас была свадьба, и нам подарили путёвку в Турцию, на двоих, что называется: медовый месяц в Алании! Не совсем, конечно, месяц — всего 14 дней. И эти 14 дней были на исходе. Завтра мы должны улетать домой. Муж очень хотел посмотреть Стамбул, а мне этот Стамбул никуда не сдался, поэтому муж уехал один, а я, чтобы разнообразить своё утро, пошла в бар.

Бар не работал, все столики были пусты, но турок бармен (тот самый, который за мной ухаживал) уже был на своём месте за барной стойкой. Он увидел меня, одну, без мужа, и широкое его лицо расползлось в плотоядной улыбке. Я села за столик, турок сел рядом со мной, угощая ледяным мохито.

— Я завтра уезжаю, — сказала я, потягивая коктейль через соломинку.

— Я буду очень скучать, — сказал бармен, двигаясь ко мне ближе. — Наташа.

— Что?

Турок смотрел на меня, жадно дыша и плотоядно улыбаясь.

— Ты подаришь мне что-нибудь на память?

— Что именно вам подарить?

— Подари мне свои трусики.

— ЧТО?!

— Подари, пожалуйста, мне свои трусики! Я больше ни о чём тебя не прошу. Ты ведь знаешь, что я очень сильно тебя хочу. Но ты замужем, принадлежишь другому, поэтому всё, что я прошу: подари мне свои трусики.

Я понимала, что так просто от него не отделаюсь.

— Ну, хорошо. Я схожу в номер и принесу.

— Зачем в номер? Не надо в номер. Подари те трусики, которые сейчас на тебе.

Сердце моё напряженно замерло.

— То есть как?

— Просто, вот сейчас сними трусики и подари их мне!

Дыхание перехватило, а сердце тяжело забилось. Я даже слегка увлажнилась. Этот наглый турок предлагал мне прямо здесь, прямо сейчас, снять с себя трусики и подарить их ему. К моему удивлению, меня эта мысль возбуждала.

— А вдруг кто-нибудь зайдёт?

— Я закрою дверь, — сказал он, пошёл, закрыл дверь, и снова сел рядом со мною.

Я пребывала в нерешительности.

— Вы обещаете, что оставите меня в покое и не будете приставать?

— Обещаю! — сказал он. — Просто сними свои трусики и подари их мне.

— Хорошо, — сказала я.

Не спеша, поставила махито на стол, засунула руки под подол сарафана, слегка привстала, стянула трусики с бёдер, потянула их ниже, через колени, ещё ниже, высвобождая сначала одну ногу, потом другую, сняла их полностью. Пунцовая от возбуждения, я отдала свои трусики турку. Он не стал их разглядывать или обнюхивать, а сразу засунул в карман бермудов.

Я допила махито и сказала:

— Ну, я пошла?

Турок молчал.

Я встала. Турок слегка отодвинулся, пропуская меня, и продолжая смотреть на меня. Без трусиков я чувствовала себя возбуждающе голой (хотя подол сарафана был довольно длинный