Ублажила кавайного увальня в Турции

идиотская гримаса наслаждения. Он гладил нежно мои волосы, одобряя мои действия. А потом обеими ладонями сжал мою голову и начал сам задавать скорость и глубину погружения. Я целиком отдалась его воле. Покорствуя всем его прихотям, я стояла на коленях и заглатывала хрен целиком, до самого основания, до самого горла, при этом нос мой то и дело упирался в жирную мякоть живота. Я брала в рот мужские яички и лизала их. Облизывала пенис, как мороженку, а потом брала его в рот и наяривала. Вся, без остатка отдалась проснувшемуся во мне чувству неистовой похоти. Кивала головой вверх — вниз, как заведённая, заглатывая до самого горла, не хуже, чем Саша Грей. А потом я встала, развернулась, и легла на стол грудью, задрав сарафан до пояса, выставив на обозрение свои ягодицы и свою набухшую киску. Обеспечивая мужчине свободный доступ. Турок тут же ловко и напористо вошёл в меня — я, закусывая губы, замычала от нарастающей во мне бури. Возвратно-поступательные телодвижения доставляли не просто радость и удовольствие, они буквально закружили в хороводе, в могучем торнадо каждую мою клетку. Скольжение плоти внутри моей плоти рождало целые водопады эмоций, каскады чувственного крещендо следовали друг за другом. Фрикции, запрещённые богом, но разрешённые дьяволом, были символом бунта и непокорности. Даже священные узы брака не смогли их предотвратить. Из глубины наших сущностей они вырвались и воплотились в вполне конкретные действия, но... По причине разных температур кипения, пока я только закипала, турок уже взорвался. Прямо во мне. Я одёрнула сарафан, и поспешила в номер, под душ, смыть турецкое семя, дабы оно не дало всходы.

Приняв душ, я надела свежие трусики и новый сарафан, и пошла завтракать. Я была всё ещё разгорячена и наспех съела что-то, что — уже и не помню. Я поднялась к себе, планируя взять сумку и идти на пляж. Но идя по коридору, увидела, как сосед, через два номера от нашего, выглянул из своей двери. Окинув взглядом коридор, и убедившись, что я одна, он приглашающим жестом поманил меня к себе в номер, а потом скрылся, оставив дверь в номер приоткрытой. Без сомнений, он хотел, чтобы я к нему зашла. Он открыто приглашал меня, и даже догадываюсь зачем. Да как он посмел, вдруг, ни с того, ни с сего, проявить такую наглую смелость?! Раньше он этого не делал. Ни малейшего повода я ему не давала. Может он случайно утром зашёл в бар и увидел меня на столе трахаемую барменом? Нет, это невозможно. Дверь бара была закрыта на ключ. А может, он узнал, что мой муж уехал в Стамбул и я временно свободна? И это тоже не повод вести себя столь вызывающе напористо. А! Я вспомнила! Утром рано я видела как этот немец (ибо сосед, заманивающий меня в номер, был маленьким, толстеньким, плюгавеньким немцем), как он провожал свою толстую жёнушку до экскурсионного автобуса. Значит,