Вот такие пироги или Лёгкий флирт, укрепляющий семейные отношения

этого добиться нельзя, не обнажая душу и тело...

— И какой же ты находишь меня?

— Прелестной... Жаль вот только, что такие твои прелести, как груди, по-прежнему являются объектом ограниченного доступа. Не пора ли раскрыть секрет застёжки?

Вместо ответа Саша вновь приникает к Леониду. Его язык раздвигает её губы и лижет резцы её зубов, а когда те раздвигаются, устремляется навстречу её языку. А правая рука между тем опять оказывается под одной из чашечек бюстгальтера, играя мякотью и соском, левая же, обогнув талию, проследует вниз, за пояс юбки, и возобновляет поглаживание мякоти живота, в том числе и его низа, пальцы скользят по руну на лобке и делают попытку последовать дальше.

— Ты не против? — на всякий случай, прервавшись на секунду, спрашивает Леонид.

Осадчая молчит, но бёдра сжимает так сильно, что проникнуть между ними оказывается невозможно.

— О, чёрт! И здесь препятствие! — с деланным негодованием ворчит Леонид. — И это называется гостеприимством?

— В чём дело, милый?

— И в том, что ты не позволяешь перстам моим ознакомиться с входом в сокровищницу... И в том, что пояс от юбки впивается в кисть руки и, мало того, что причиняет боль, не говоря уже о том, что ещё и лишает меня свободы действий! Я уж не говорю о другом поясе, мною обнаруженном на твоих бёдрах, — с подвесками для поддержания чулок...

— А он причём?

— То же мешает!

— Бедный!... Что прикажешь делать?..

— Будь я на твоём месте, я бы избавился от всей этой чертовщины?

— От чего?

— От юбки!

... — А ты убери руку оттуда, и она тебе мешать не будет...

Он так и поступает.

— Пожалуй, ты права. Попробуем пойти другим путём...

— Что ты имеешь в виду?

— Сейчас увидишь.

Его правая рука также покидает не менее тесное пространство под чашечкой бюстгальтера и тут же объявляется внизу, у неё на коленках. Задрав подол юбки, она ползёт вверх между внутренними поверхностями бёдер.

— Осторожней! Ты мне чулки порвёшь! — схватывает она его за локоть.

— Не мудрено! Я ведь действую на ощупь... Однако, есть ещё третий путь... Привстань, пожалуйста!

— Зачем?

— Прошу тебя!

— Встаю... Что дальше?

— Дальше? Увидишь сейчас...

Канунников нащупывает крючки на поясе её юбки и расстегивает их.

— Справедливость, наконец-то, на моей стороне! — торжественно объявляет он и начинает стаскивать юбку с её бёдер.

Но это оказывается не так-то легко сделать. Юбка не снимается.

— Не рано ли радуешься, молодой человек? Дело, как я вижу, не такое уж и простое... И без посторонней помощи тут навряд ли обойдёшься.

— Ловлю на слове...

— Да, другого выхода для себя не вижу... Юбку ты, судя по твоему неуёмному натиску, с меня всё равно сдёрнешь. Да вот только разорвёшь её, если не догадаешься в конце концов, что снимается она... через голову. Так что придётся мне переступить через стыдливость и гордость... Видишь, какая я уступчивая, покладистая...

— Вижу и готов проявить не меньшую... Разрешаю тебе заняться моими брюками: расстегнуть ремень и ширинку, чтобы убедиться в