так что вместо того, чтобы быть каменным и холодным, я сказал: — Мне всё ещё трудно осознать то, что ты сделала.
Услышав это, она замолчала и больше ничего не говорила, пока мы не вернулись домой.
— Что я должна сделать, чтобы доказать тебе, что Амос был моей единственной глупостью?
— Я не знаю.
— Когда же ты наконец позволишь мне начать доказывать тебе, что я люблю тебя и только тебя? Когда же ты позволишь мне начать баловать тебя, чтобы загладить свою глупость?
— Я не знаю Кора. Есть ещё так много вопросов без ответа.
— Какие?
— Ты уже знаешь их, Кора, и вдобавок ко всему у меня теперь есть новый, который пришёл мне в голову только сегодня.
— Ты рассказывала мне, как мудак сказал, что поделится тобой со своими друзьями. Он упоминал о сексе втроем, вчетвером и гангбанг. Если он делал такие вещи, то, скорее всего, он уже подхватил ЗППП. Если да, то как насчёт нас?
— Я же сказала, что настояла на презервативе.
— Да, но ты проверяла, не порвался ли он? Разве твое маленькое путешествие по переулку любопытства не включало в себя сосание его перед тем, как трахнуть? Ты можешь подхватить любую болезнь. Некоторые из этих болезней нуждаются только в переносе телесных жидкостей, чтобы распространиться. Ты можешь заразиться ВИЧ, обменявшись слюной во французском поцелуе с человеком, у которого есть вирус.
Я не знал, правда это или нет, но я пытался причинить какую-то душевную боль. Она побледнела от моих слов, и по её лицу я понял, что она никогда не думала об этом.
— В понедельник я первым делом сдам анализы, — сказала она.
— Пожалуй, мне тоже лучше пройти обследование.
Она отвернулась от меня, я пожелал ей спокойной ночи, поднялся по лестнице в свободную спальню и лёг спать.