Деревянное сердце

не вспоминать.

Я бестолку стучал в Аленкину комнату, в ответ слыша горький и безудержный плач за закрытой дверью. Я выкрикивал всякие успокаивающие и оправдывающие мою подлость слова, в душе понимая, насколько они бесполезны. Что может оправдать сексуальный порыв, переросший в измену, кроме отсутствия торможения в мозгах, незрелости и чего-то еще, что мне предстояло понять? Ирина Сергеевна хладнокровно курила на кухне, уже одетая в свой любимый халатик. наконец, подошла ко мне, стучащему в дверь к ее дочке, и сказала, абсолютно спокойно и даже сухо:

— Хватит, Влад. Иди домой.

Дома я не находил себе места, и на расспросы отца не стал запираться, объяснив все одной только фразой.

— Папа, я изменил Аленке.

Больше я не мог сказать ничего, и отец перестал пытать меня, но я видел, как он расстроился. Будто изменили ему. Вот и папу я подвел, до чего же мерзко. Я толком не спал всю ночь, а на утро принял решение объясниться с Аленкой на выпускном вечере, послезавтра. Нужно дать ей остыть, дать ей время, но сам понимал, что время нужно мне. Надо подобрать правильные слова. Какие? В мозгу было пусто, как в выжженной засухой пустыне. Сердце ныло в поиске ответов. Просить Ирину Сергеевну помирить нас, как стукнувший в голову вариант, мне показалось смешным.

На выпускной вечер я пошел с отцом, зная, что там будет Алена, и конечно же с Ириной Сергеевной. Я искал ее взгляд, но Аленка всякий раз отворачивалась, когда я цеплял его. Музыка, веселье одногруппников, вручение «красного диплома» мне как отлично завершившему студенту — ничто не могло радовать и утолить печаль. Я все ждал возможности остаться с ней один на один. И такая возможность выпала.

Объявили медленный танец, и я, растолкав прочих претендентов потанцевать с ней, оказался перед Аленой. В белом платье, безумно красивая, дала мне понять, как я скучал по ней. Она молча приняла мое предложение, отреагировав холодным, теперь уже как у ее мамы, взглядом. Как же они сейчас похожи. Грянула музыка, и мы принялись медленно двигаться.

— Прости меня, Алена, — вымолвил я. — Не могу понять, как это произошло. Какое-то наваждение. Я никогда...

— Хватит оправдываться, — резко перебила мою натренированную, но от этого не менее нелепую речь девушка. — Не трать силы, тебе они еще пригодятся. Ты уже проявил себя во всей мужской красе. Между нами все кончено.

— Алена... — в горле стал ком от этого жесткого ответа, но я должен был что-то делать. Аленка дернулась и быстро ушла с танцпола. Я догнал ее уже за площадкой, когда она собиралась покинуть выпускной. Вокруг никого не было, и я просто закричал что-то, пытаясь ее остановить. Она попросила отстать от нее, и в глазах моей любимой я заметил слезы. Алена убежала, а я услышал голос, теперь уже за спиной.

— Влад, оставь ее. Она же попросила.

Ирина Сергеевна, сопровождавшая дочь на выпускном вечере, выглядела еще моложе и еще ярче. Только смотрел на