Додразнилась

на пол. — Все очень печально. Блять, с таким телом к 29 годам ты должна была уже под полсотни ебырей собрать, и сосать научиться как пылесос. Самой-то не стыдно? Такое блядское тело, а сосешь как монашка. Ничего сказать не хочешь?

— Ммм... — Я пристально смотрела ему в глаза, боясь даже моргнуть. — Извините?

— Продолжай.

— Извините. — Я чувствовала себя очень глупо. — Я буду лучше стараться.

— Как бы ты не старалась, шалава, без опыта ничего не получится. Будешь так же тупо сопливить и реветь. Ну ничего, опыт я тебе предоставлю. Если мне понравится, как ты работаешь другими дырками. Как у тебя с аналом?

— Ни разу не было.

— Пиздец. И чего ты вообще сюда приехала? Чем ты вообще мужика своего удовлетворяешь?

Я не знала, что на это ответить. Его речи уже попахивали абсурдом.

— Я тебя спрашиваю, блядь.

Я смотрела на него, сквозь лежащий на моем лице член, чувствуя полную беспомощность.

— Киской?

— Ну давай, удиви меня.

Я поднялась, встала перед ним, все так же развалившемся на диване. Что? Как? Ну ладно, давай сидя. Наверное.

Я подошла ближе, села на него сверху. Начало было водить киской по его члену, обновляя влажность, как он резко притянул меня к себе и сочно поцеловал в губы. Я ответила. И почувствовала мощный прилив жара внизу живота. Мы превратились в животных в этот момент. Поцелуй был очень грязным, слюнявым, но нас это не волновало. При этом мы терлись своими органами любви друг о друга, словно знакомя их, готовя к последнему, максимально близкому и плотному контакту. Это самый уродливый член из всех, что я видела, но при этом он был единственный, кого я хотела бы иметь в себе в данный момент. Неважно, насколько он большой, неважно, насколько толстый, грязный или чистый, волосатый или бритый, я хотела его всего в своей киске, я хотела, чтобы он вошел в меня полностью, обжигающе горячий, каменно-твердый, несущий в себе финальный заряд, хранящийся в этих прекрасных страшных яйцах. Вообще похуй, сколько мне придется его ублажать, похуй, что он сделает с моей вагиной, и как она будет после этого выглядеть. Я просто хотела выдоить его досуха. И все. Быть умничкой, быть хорошей, эффективной игрушкой для этого пульсирующего ствола

И еще мне очень импонировало то, что я все же заставила Руслана выйти из себя, из этого надменного, недовольного моими навыками состояния. Выпустить из него животного, самца, жаждущего разрядиться в текущую самку, сводящую его с ума. Вот она, философия подобного рода отношений. И мне это нравилось. И мне правда было стыдно, что я ничего для этого по сути не умею. Остается надеяться, что моя киска справится. Ведь больше мне, пока что, нечего предложить. Пока что.

Грубые трения между нашими органами постепенно сменились более размеренными, подстраивающимися, и вот я почувствовала, как они нащупали наконец друг друга. Головка, форму которой я так хорошо отрисовала в своей памяти ртом, уверенно ввинтилась