Ищи дурака

еще хуже: одна наша знакомая случайно проговорилась, что несколько месяцев назад, когда мы ещё были женаты, они вместе посещали благотворительный вечер! Я вспомнил это событие; я хотел взять с собой Джулию, но она сказала мне, что должна работать в тот вечер. Это говорило мне о том, что что-то происходило задолго до того, как она столкнулась со мной.

Теперь всё стало проясняться. В Вашингтоне, округ Колумбия, не было никакого таинственного любовника-у Джулии был роман с её боссом. Неудивительно, что она хотела, чтобы я думал иначе: если бы я знал и подал на развод, назвав Аллена Спенсера в качестве ответчика, это могло бы вызвать проблемы для его фирмы, не говоря уже о его собственном браке.

— Но почему она просто не подала на развод? — Удивился я. — К чему эта изощрённая шарада насчет романа с каким-то парнем в Вашингтоне? Медленно до меня дошло. — Она пыталась заставить меня подать заявление, чтобы ей не пришлось платить за развод, — подумал я.

Это привело меня к другому осознанию: «Неудивительно, что она так разозлилась, когда я предложил пойти к психологу!» Но она не позволила этой неудаче расстроить её; она просто включила Уилларда в свой план.

— Когда она встретилась с Уиллардом наедине, держу пари, она сказала ему, что именно собирается сделать. Когда ему стало ясно, что примирение не в козыре, он, вероятно, почувствовал, что всё, что он может сделать, — это заставить меня встретиться лицом к лицу с неизбежным.

Каким же я был полным дураком! Она обманывала и манипулировала мной в течение нескольких месяцев, и я никогда не видел, как это происходит.

Весь мой гнев и чувство обиды вернулись в полную силу, когда я, наконец, осознал степень её предательства. Но я ничего не мог с этим поделать.

Если уж на то пошло, хотя все, кто знал нас, должны были знать, как меня разыграли, у меня не было никакого желания предоставить им еще больше доказательств того, каким дураком я был. Что еще важнее, я не хотел делать ничего, что могло бы навредить моим сыновьям. Если я начну ругать их мать по всему городу, они могут каким-то образом подхватить это, даже в их юном возрасте. Я был полон решимости не допустить этого, поэтому молчал.

Делать так не всегда было легко. Всегда, казалось, был какой-то новый инцидент, чтобы снять струпья с моих ран.

Например, в самом начале Джулия сказала мне, что планирует сохранить мою фамилию после развода. Я была в ужасе: меньше всего мне хотелось, чтобы люди думали, что мы всё ещё женаты. Когда я спросил её об этом, она сказала мне: — Я хочу сделать это для мальчиков. Я не хочу, чтобы они путались или отвечали на неудобные вопросы. — Услышав это, я перестал жаловаться. Благополучие мальчиков перевешивало все остальное, насколько я мог судить. Всё это было прекрасно, пока развод не стал окончательным, и она небрежно сказала мне, что взяла обратно свою