Похоть. Часть 2: Эротика

а не просто принимает его таким, какой он есть. Она не терзается предположениями, что он затеял — она рядом с ним. Хотя близость с мужем вдвоем по-прежнему приносит ей удовольствие и укрепляет их союз, она может, при определенных обстоятельствах, относиться к сексу как к массажу. В конце концов, зная, как человеческие тела и умы откликаются на секс, можно сказать, что интимная близость — часть нашей природы и нашего естественного любопытства, и что брак может не сдерживать сексуальные порывы... пока их разделяют оба супруга.

Эти вопросы должны быть решены вместе с мужем, чтобы брак продолжать существовать. Один нерешенный аспект, единственный вопросительный знак, и дорога станет длиннее. Длиннее, но не непроходимой. Если в браке нет серьезных изъянов, столкновений личностей, разных взглядов и стремлений супругов, то он может быть на удивление прочным, своего рода плодородным садом, где может процветать любовь. Бисексуальность мужа меняет жизнь, переписывая правила, но новые правила могут подходить обоим супругам. Есть все основания верить, что пережив начальные гнев и тревогу, супружество станет сильнее.

Я верю, что глубоко в мужчинах живут естественные родство и влечение к другим мужчинам. Они могут проявляться как желание физического контакта при занятиях спортом, или как дружба игроков в покер, или как желание физической интимности. Все эти проявления взаимосвязаны.

Флэшбэк (Вася+армейские будни)

... В тот дождливый июньский вечер наше «черепично-монтажное отделение» (а попросту — ЧМО) не поспело к ужину: заканчивали «текущий» ремонт на дачном участке одного из «шишек» — начальников. Наш старшина, дежуривший по кухне, не забыл оставить для всех опоздавших полагающуюся порцию «сухого пайка», добавив к ней неограниченное количество ароматного и крепкого чая...

Мы ввалились в казарму, еле передвигая ноги от усталости и прилипшей к сапогам дорожной грязи. Не было сил что-то делать, а от непогоды настроение и вовсе никакое — скорей бы уж и отбой! Однако, пришлось-таки приводить в порядок промокшую насквозь одежду, чтобы утром, перед построением, осталось только подворотничок подшить да сапоги с бляхой надраить: Прозвучало привычное «Отбой!» — и через минуту-другую вся казарма погрузилась в сладкие солдатские сновидения.

... Среди ночи, почувствовав, что рядом со мной, на соседней койке, кто-то учащённо дышит, глухо сопя почти в самое ухо, я очнулся. Спросонок не мог ничего толком понять, а предрассветный сумрак не давал возможности разглядеть соседа-храпуна. Но я припомнил, как перед самым отбоем старшина предупредил дневальных и дежурного: ночью должны прибыть несколько новобранцев — и надо бы их, не поднимая шума, разместить на свободных койках. Так, выходит, мой сосед — и есть один из этих «салажат»?!

Перевернувшись на другой бок, я сделал вид, что продолжаю дрыхнуть. А про себя решил: утром непременно узнаю — кого такого сопящего уложили рядом со мной, «стариком»? Это что ещё за подарок к дембелю?!

Но сейчас хотелось только одного: как бы ненароком не спугнуть своего соседа, не дать понять ему, что я приметил его (и, чего скрывать, даже заинтересовался им). Паренёк был совершенно юн и, скорее всего,