Собачий вальс

Юлечка.. Бляааадь! Сейчас кондрашка хватит.. Ручки у тебя золотые да умелые.. Не могу больше. Дай, доченька! Ножки раздвинь, милая.. я сейчас.. ооохммм.. ммм.. ты.. так.. кричишь.. когда я.. в тебя.. вхожу.. скажи что.. у меня.. большой.. хуй.. да.. да, доча.. у папы большой.. хуй.. хочу.. тебя.. язычком.. ротик.. открой.. ммм.. возьми мой.. язык.. соси.. мхм.. губки.. как сахар.. ты.. прошлый раз.. мне весь зад.. исца.. рапала.. тебе.. нравится.. как.. папа.. двигает.. жопой?.. Да, дочка.. папа.. сильный.. милая.. хочу.. тебя.. всю..

Мощные ягодицы свёкра под моими ладонями напряжены, всей массой тела он вдавливает меня в кровать.

— Папа, ебите меня! Я хочу вас! А! А! А!

— Ю.. леч.. ка.. Моя дрянь.. Зае.. бу те.. бя!..

— Я кончаю!.. Папа! Пап.. ааа!!

Он долго лежит на мне, задыхаясь. Когда наконец, он сваливается с меня, я, полураздавленная, поджимаю ноги к животу и лежу в позе эмбриона. Гарнитура куда-то закатилась. Неважно. Всё не важно. Сейчас...

Время визита Леонида Ивановича. Загружаю коммуникационную программу, вызываю Илью. Он уже ждёт.

— Как дела?

— Завтра посмотрю. Возможно, уже три полоски.

Улыбаюсь.

— Юлечка! Я люблю тебя! Прости меня за всё.

— Я тоже соскучилась по тебе.

— Правда?!

— Да. О, наверное, твой отец идёт. Сворачиваюсь.

Леонид Иванович не один, с ним почему-то дед Ильи.

— Юлечка, привет, дорогая. Всё нормально?

— Да, папа. А в чём...

Я вопросительно смотрю на деда, Ивана Васильевича.

— Юлечка, я подумал... А что если... Ну... Мы втроём? Ты ведь хочешь попробовать?

Я машинально поворачиваюсь к глазку камеры и корчу выразительную гримасу: «Вот тебе бабушка, и Юрьев день!».

— Не бойся, Юлечка! Дед Иван хороший! — добавляет он поспешно.

Ну да, видела я этого хорошего деда вместе с твоей женой.

— Леонид Иванович, — произнесла я ледяным тоном, заметив, как сник свёкор — Вы меня, наверное, в карты проиграли?

На свёкра было жалко смотреть. Иван Васильевич, восседавший неподалёку, напротив, ничуть не смутился.

— Карточный долг — долг чести, милая! — провозгласил он важно.

— Я сейчас охуею, — раздалось у меня в ухе.

Дед Иван встал и решительно подошёл ко мне. Дед внушал мне страх настолько, что я побледнела. Я вспомнила, как он, довольно улыбаясь, вышел из загона Борьки с ужасным окровавленным ножом.

— Раздевайся! — скомандовал он.

Стоять перед ним голой было очень неуютно, и я прикрылась руками.

— Мы договаривались! — произнёс Леонид Иванович с беспокойством — только минет.

— А моё мнение кого-нибудь интересует? — пропищала я.

Иван Васильевич не удостоил никого из нас ответом. Он подошёл ко мне и снял штаны с трусами. Его член я уже видела, и он никак не изменился.

— Твоя Клавка мне задолжала. Не берёт в рот, зараза! — обратился он к сыну. Затем ко мне:

— Давай.

Грибообразный член деда с обнажённой сизой головкой тяжело висел передо мной. Картину дополняла отвисшая мошонка с крупными яйцами.

— Какие у тебя титечки! Девчоночьи совсем, — ухмыльнулся он, помяв мои груди жёсткой мозолистой рукой — давай, внученька, бери в ротик. Вам, молодым, не привыкать.

Я нерешительно подняла тяжёлый вялый пенис. Делать это 

---

Зоофилы, Наблюдатели, Пожилые

---

Вернуться назад