Зита

говорил с ней, как со старой подругой.

— Я воспитана по-другому.

— Я в курсе. Ты ведь из религиозной семьи?

— Да, хотя я сама не религиозная. Так, соблюдаю традиции.

— Для меня главная традиция — это совесть и любовь.

— Вот как? И что важнее? Совесть, или любовь?

— И то, и другое одинаково важно.

— А вот если любимый человек тебе изменяет, это как?

— Ну... — я замялся. — А почему ты это спрашиваешь?

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Знаешь, у меня никогда не случалось такой ситуации. Я расставался со своими подругами до того, как они начинали мне изменять.

— Ты не женат?

— Нет.

— А девушка у тебя есть?

— Нет. Как говориться, «Адын, савсэм адын!»

— А ты бы изменял своей жене, если был бы женат?

— Думаю, что нет. Тем более, если бы любил ее.

— А если бы жена тебе изменила?

— Ну, я не знаю... Если человек действительно любит, причем не только физически, но и душой, ему это не нужно.

— Значит, мой муж меня не любит?

— А что, он?..

— Да. Недавно я узнала, что он сошелся с какой-то шлюхой из Рамат-Гана.

— «Русской»?

— Нет. «Марроканкой».

— Нн-да...

— Представляешь, какой гад?

Кажется, я понял, что она задумала.

— Зря ты так. Знаешь, когда супруг изменяет, то виноват другой супруг.

— Ты считаешь, что я его не удовлетворяю в постели?

— Смотри, я ничего не знаю ни про тебя, ни про него. Единственное, чему я всегда удивлялся, да и не только я, это то, почему ты вышла замуж за такого... гм...

— Какого?

— Придурка, одним словом. Такая яркая женщина как ты, могла бы себе найти кого-нибудь получше.

Она улыбнулась.

— Спасибо тебе за комплимент... Может ты и прав. Так просто получилось.

— Да, ладно, господи... Не переживай. Главное, чтобы он тебя ни чем не заразил.

— Этого я не боюсь. Мы всегда пользуемся презервативами.

— А как же ребенок у вас родился?

— Ну, это когда было! Мы же хотели его, вот он и родился.

— Кстати, очень милый мальчик.

— Правда?

— Да. Только, мне кажется, ты его балуешь.

— Возможно. Маленьких детей и надо баловать.

— Да, мой папа тоже так считает. Хотя меня никогда не баловали.

— Кстати, — спросила она, — вы давно в Израиле?

— Одиннадцать с половиной лет.

— Прилично. И что же ты все сторожем?

— У каждого своя история. Долго рассказывать...

— А сколько тебе лет?

— Почти тридцать три. А тебе?

— Двадцать пять.

— Совсем юная.

— А что, я выгляжу старше?

— Почему старше? Наоборот, моложе. Если бы не ребенок, я бы тебе больше восемнадцати и не дал.

— Что-то ты меня сегодня комплиментами забрасываешь... — улыбнулась она.

— Да, с чего бы это? — я допил чай и почувствовал, как весь покрываюсь потом. Было очень жарко, а кондиционера здесь не было. Рубашка моя промокла насквозь.

— Тебе жарко? — спросила Зита.

— Ничего, я жары не боюсь.

— У нас нет кондиционера. Хозяин не хочет ставить.

— У меня тоже нет дома кондиционера. И по той же причине.

—