Зита

и горячий поток забурлил в яйцах, устремляясь по протокам туда, на свободу. Сперма вырвалась из меня жгучей струей и ударила прямо в ее раскрытую, жаждущую материнства матку. Зита почувствовала ее хлесткие удары и закричала пронзительно, дико, волны оргазма закрутили нас в бешеном водовороте. Последнее, что я помнил — судорожные сокращения влагалища и матки девушки, жадно всасывающей животворящее семя. Мы упали в объятия друг друга и потеряли сознание.

Проснулся я от того, что подо мной что-то шевелилось.

Это была Зита.

Мой член был все еще в ней. Хотя мягкий и опавший. Впрочем, он быстро встал.

Девушка по-прежнему была в сладком забытье. Я начал ласковые, нежные фрикции. Влагалище было все еще влажным от наших соков. Теперь я взбалтывал и перемешивал этот сладостный коктейль, собираясь добавить туда еще порцию. Она испытала оргазм, даже не проснувшись. Я это понял по ее стону и судорожным сокращениям мышц влагалища. Когда я, не спеша, достиг вершины, она открыла глаза и кончила второй раз. Потом она вылизывала мой член, высасывая из него последние, задержавшиеся капли спермы. Еще через полчаса любовных игр и ласк я кончил ей в рот.

— Вкусно! — сказала она, облизнув розовым язычком распухшие от поцелуев губы.

Ночь любви продолжалась...

Под утро, полностью разбитый, я вернулся на дежурство.

Конечно, в конце праздника мы приняли вместе душ, в котором я ее еще раз отымел во все места — мокрую, скользкую, всю в мыле...

Благополучно проспав за своей конторкой до конца смены, я, в девять вечера, отправился домой.

Все пошло по-старому.

Только теперь почти каждый день в мою маленькую квартирку приезжала Зита и мы с ней еблись до посинения. Ее муж об этом даже не догадывался.

Между тем, она забеременела.

Как она сказала, Эрез был очень удивлен — он ведь никода не имел ее без кондома. Она открутилась, заявив, что «и на старуху бывает проруха» — мол «в гандоне дырочка была». Ровно через девять месяцев после той ночи, у нас родился мальчик. Мы назвали его Хаимом. Эрез был не против.

А потом они развелись.

Без шума и пыли.

Сейчас у меня в моей маленькой съемной квартире жена и двое сыновей — Эреза и мой.

А экзамены Зита сдала успешно — я ей помог с математикой, да и вообще, она оказалась большой умницей.

Однажды, утомленная моими ласками, она спросила меня:

— Ну, и как же это все согласуется с твоей совестью?

— Что?

— Ты спишь с замужней женщиной, заделываешь ей ребенка... Хорошо, что еще никто не узнал, что он мамзер...

— Пушкин занимался тем же, — парировал я.

— Ну, ты не Пушкин! — улыбнулась Зита. — Хотя мне твои стихи нравятся больше.

— Вот видишь...

— И все-таки? Как там твоя совесть себя чувствует?

— Я не святой, Зита. К тому же, Бог — это не только совесть, но и любовь...

— Я тоже верю в любовь! — сказала девушка и поцеловала меня. Через минуту, она уже вовсю доказывала мне, как меня любит.

Так выпьем же друзья за горячих восточных женщин!

8.09.2001