Санька

рухнула на землю. Староста сбежал, крича что-то про маньяков.

Потом Санька протирала перекисью мой разбитый локоть и ругала за то, что я так надралась и поддалась на уговоры старосты. Никого я так не хотела, как этого человека с серьезными глазами редкого цвета...

Про нас узнали мои родители, мать долго кричала, а отец просто посадил меня в машину и увез в другой город. С тех пор я не виделась с ней, слышала только, что она стала врачом, как и хотела.

В комнату по стенке вполз муж. Я медленно подошла к постели, не отрывая взгляда от нее, попыталась отобрать подушку.

— Катя?

— Я...

Бросив подушку, я так крепко сжала Сашку, а она меня. Даже через всю мою одежду я чувствую, как колотится ее сердце. Муж стоит офонаревший.

— Вы чего это? Кать?!

— Отвали...

Я вдруг подскачила и набросилась с объятьями на мужа.

— Да ты хоть знаешь, идиот ты эдакий, с кем ты мне тут изменяешь?!

Он испуганно молчит.

— Из всех женщин планеты ты выбрал ее, именно ее!

Я снова возвращаюсь к Сашке, целую ее, а она меня.

— Ты изменилась!

— Ты тоже.

— А как же «Сашка в клетчатой рубашке»?

— Нелегко ему... ей пришлось. Меня ведь даже в психушке родители держали, Кать.

— Вылечили?

Мы опять целуемся. Я не хочу выпускать ее из рук. Муж обиженно переминается с ноги на ногу.

— Прости, Кать, я не знала, что он твой муж... Что он, вообще, женат!

— А он не знал, что я вернусь. Но ты же не спишь с мужчинами?

— Как и ты. Вот, решила попробовать...

Не хочу выпускать Саньку из рук. Пусть муж смотрит.

Ему первому стало неловко.

— Дайте хоть поднос заберу.

Делай, что хочешь.

Он выбежал на кухню, как ошпаренный. А Санька снимает мое пальто, наконец-то поддается молния сапог. Саня расстегивает мою блузку, глядя своими аниме — глазами прямо в душу. Я снимаю с нее бюстгальтер и прикасаюсь к груди: высокой, аккуратной.

— Она стала еще красивее с тех пор.

— Да ладно!

Санькины щеки пылают, а руки продолжают стягивать с меня одежду: юбку, чулки. Я целую ее шею, мочку уха, проникаю дрожащей ладонью за нежное кружево трусов, пока ее руки стягивают с меня стринги.

В комнату заглядывает муж, но я не могу оторваться от Сашкиного тела, чтобы хоть как-то отреагировать на него. Моя рука уже глубоко. Сашка выгибается и дрожит, благодарно прижимается ко мне всем телом. В коридоре хлопает дверь муж ушел, не выдержал...

А Санька, отдышавшись, вовсю принимается за меня, не давая сбежать, покрывает поцелуями ноги, бедра, живот. Перебирает и гладит рыжеватые волоски там, где недавно была аккуратная интимная стрижка.

— Обросла я, да?

— Ты моя златовласка!

Санька щекочет и покусывает, перебирает меня языком так, будто селекционер вывел какой-то новый плод, а теперь пробует его на вкус. Сладко втягивает в себя, при этом руками прижимая меня еще ближе к губам. Я мычу о удовольствия, какого не было уже лет — дцать. Ровно столько, сколько не видела