выбора, — сокрушённо произнесла она.
— Что? Ты с ума сошла?
— Да ты только представь! — воскликнула Лена. — Представь, что будет, когда эти фотографии и видео попадут к нашим друзьям, коллегам по работе! А если наша дочь это увидит?! Господи... Это же разрушит всю нашу жизнь!
Я хватал ртом воздух, пытаясь возразить, но так и не нашёл аргументов. Лена тряхнула головой, провела руками по волосам и тяжело вздохнула.
— Три месяца... Ну а что он может со мной сделать?
— Я даже думать об этом не хочу.
— Ну будет он приходить и трах... Боже... Ужас какой... Но какой у нас выбор? Зачем ты хранил всё это в телефоне? Надо было скинуть на диск или флэшку!
— Ты винишь меня?!
— Нет... Прости... Я просто не знаю, как выпутаться из этой истории. Я не вижу выхода, Вить! Не вижу!
Я опустил голову и сжал руками шею. Бессильно застонал, нет, скорее зарычал.
— Три месяца! Грёбаный ублюдок!
— Нам придётся пойти на это, чтобы сохранить нашу честь и репутацию, — прошептала Лена.
У меня не было слов, только бессильная злость и отчаяние. Я ничего не мог сделать! Я чувствовал себя таким бесполезным! Мне придётся самолично подкладывать жену под жирного похотливого подростка!
— Идём, — сказала Лена, взяв меня за руку. — У нас нет выбора...
На ватных ногах я прошёл обратно в кафе вслед за женой. Мы сели на свои места, сокрушённые, сломленные.
— И что вы решили? — хитро улыбаясь, промолвил толстяк.
У меня не было сил отвечать.
— Мы согласны, — промолвила Лена.
— Замечательно, — хлопнул в ладоши мелкий гавнюк и захлопнул ноутбук. — Отчёт начнётся с завтрашнего дня. Я свяжусь с вами. А пока вы свободны.
— Что ты будешь со мной делать? — резко спросила Лена.
Толстяк развёл руками и широко, похотливо улыбнулся, сузив поросячьи глазки.
— Всё, что захочу.
— Идём, дорогой!
Лена взяла меня за руку, и мы поднялись.
— И помните, — сказал напоследок пацан. — Малейшее неповиновение, и наш договор расторгнут. Я незамедлительно выложу всё это в интернет. Так что будьте паиньками. А вы, Елена, готовьтесь ублажать все мои прихоти и желания.
Мы покинули злополучное кафе и отправились домой. По дороге молчали, сломленные, опустошённые. Каждый пребывал в своих тяжких думах.