Воскресное утро

ни один другой адвокат не будет этим заниматься. Я полагал, что после того, как ты провалила работу в «Парадизо», наш мальчик будет осуждён на основании косвенных улик. Но ты даже это не смогла сделать правильно, не так ли? Нет, ты просто глупая, незрелая маленькая девочка.

При этих словах боль Джины сменилась яростью, и она закричала: — Не называй меня маленькой девочкой! — Наверное, она нечаянно нажала на курок, потому что раздался оглушительный грохот, и в центре груди Дона Кавендиша распустился красный цветок. Он дотронулся до крови и с удивлением посмотрел на неё, затем опустился на колени и упал лицом вниз.

Фелиция закричала и выстрелила, попав Джине в плечо, заставив её развернуться. Вторая пуля вонзилась Джине в спину и сбила её с ног. Вряд ли она сможет встать после этого.

Фелиция повернулась и опустилась на колени рядом с Доном, плача и тряся его. Я решил, что это мой единственный шанс, и побежал к ней. Фелиция, должно быть, услышала мои шаги, потому что встала, развернулась и выстрелила в меня. Но она опоздала: я уже скользил по полу в футбольном прыжке. Когда я скользнул в неё, мои тяжёлые ботинки ударили её по колену. Её лицо приняло испуганное выражение, когда она подпрыгнула в воздухе, тяжело опустившись на плечо, голова ударилась о пол достаточно сильно, чтобы оглушить её.

Я вскочил на ноги и отшвырнул от неё пистолет. Когда она пришла в себя, боль от разбитого колена, должно быть, поразила её, потому что она взвыла в агонии и схватилась за ногу. Я увидел неудобный угол, под которым согнута нога, и решил, что самое лучшее, на что она могла надеяться, — это порванные связки. Я знал, что она не сможет ходить в ближайшее время.

Я бросился к Джине, чтобы посмотреть, могу ли я помочь, но пульса на её шее или запястье не было, поэтому я позволил её скрюченному телу упасть обратно на пол. «Бедная маленькая Джина, какая жалость», — с грустью подумал я.

Я вернулся к Фелиции и остановился, глядя на неё сверху вниз. Сквозь слёзы она протянула руку, чтобы схватить меня за штанину. — Помоги мне, Энди, — взмолилась она. — Помоги мне, Корасон.

Я выдернул штаны из её рук. — Слишком поздно, Фута, — сказал я с усмешкой. Потом достал мобильник и набрал 9—1-1. Дав телефонистке адрес, я сказал, что ей лучше послать не только «скорую», но и полицию. — Произошло двойное убийство, — сказал я и заверил её, что буду ждать, чтобы впустить их в дом.

Потом я сел перед окном и стал смотреть на большие хлопья мокрого снега, мягко падающие на озеро. Пейзаж был прекрасен, но я предпочитаю песок и океан.

Я сунул руку в другой карман и вытащил миниатюрное записывающее устройство, которое купил в Рино. Потребовалось всего несколько щелчков кнопок, чтобы убедиться, что на нём запечатлено всё, что произошло. Я положил его на стол, чтобы отдать полиции.

Рыдания Фелиции отвлекли меня, и я