Любовь на чердаке. Отрывок из романа "Чешись горняк!"

зубами и шипит:

— Больше ничего не хочу слышать! Отправляйся дрыхнуть, иначе сейчас отмету тебя!... А я выпью ещё одну. Так... как ты с Георгом...

И вдруг кричит:

— Думаешь, я не видел, как у тебя это зудело, когда Георг лез к тебе в утробу?

В взгляд его злой.

— Блядь!

И икает.

— Блядун!

В этой ситуации она не находит ничего лучшего, как исчезнуть в спальне.

В угольном подвале

Гизела Ленца выгружает в изразцовую печь остаток кокса из пакета для угля и выходит с ведром из квартиры. Чувствуя себя посвежевшей и мурлыча песенку, она впри-прыжку сбегает вниз по лестнице. Сознание, что муж уже ушёл, придаёт ей дополнительную радость. В подвале она вынимает из кармана своего халата ключик, открывает им висячий замок и наваливается на деревянную дверь, а когда та открылась во внутрь, оглядывается вокруг, наклоняется и зачёрпывает ведром лежавший в куче кокс.

Сверху донёсся звук захлопывающейся двери.

Когда она собралась, было, покинуть подвал с наполненным угольным пакетом, то нос к носу сталкивается с появившимся как раз в этот момент из-за угла Фрицем Роггацем.

Доли секунды стоят они рядом, ошеломлённо уставясь друг на друга.

Фриц отстраняет порожнее пластиковое ведро и пристально и даже дерзко смотрит женщине в глаза.

«Он словно раздевает меня своими глазищами, по-хотливый олух», — едва успевает подумать Гизела, приот-крыв губы, чтобы сказать что-нибудь, как чувствует его теплые ладони на затылке и — совсем неожиданно — его игривый язык во рту.

Её кидает в трепет.

«Как же нежен он... И как свербит это?»

Языки находят друг друга.

Гизела закрывает глаза. Одни его пальцы щекочут ей затылок, большие же гладят её подбородок.

Она открывает глаза, узнаёт своё лицо в его зрачках, выскальзывает из его объятий и делает шаг назад. «А теперь самый черёд хлестануть его».

Едва задумано, тут же выполнено: Пум!

Он отшатывается и отталкивает Гизелу, схватив её за кисти рук, так что ведро с коксом грохается на каменный пол.

«Ой, что же это я делаю... Собственно, всё же было отлично... Жаль... Хайнер где-то бегает за чужими... Понятно, не отвали он, не стояла бы я сейчас тут перед искушением... Ну что ты скалишься на меня? Скажи же что-нибудь... Попроси прощения, что ли».

Между тем он, обвив её одной рукой, снова привле-кает её к себе.

«Нахал... чудовище... Ну, подожди, сейчас хватану тебя... Да... Как же ты горяч... А уж похотлив как...»

Полная возбуждения, видя чувственный взгляд муж-чины, его влажный рот, она пытается отклониться назад верхней частью туловища. И снова трепет пробегает по ней, когда его свободная рука, проникнув в вырез её халата, нащупывает там выпиравшую из бюстгальтера спелую плоть.

«Так можно и... Нет! Не стану я изменять!... По край-ней мере сейчас... Что же это со мной происходит только?... Щекотно, но так сладко... Ну же, Гизела... владей собой! Ничего такого ещё не случилось. Такой нахальный. Что всё это значит? Видно, ходок он ещё тот... И должно быть очень я ему нравлюсь... Хайнер уже давно ничего больше не говорит о любви... Этот