потом, спускаясь в квартиру, думает о Паулине. Свою жену он находит на кухне. Она стоит у раковины и чистит вымытую под струей воды картошку. Эрнст подкрадывается к ней сзади и щиплет её за задницу.
— Ах, Паулинхен, знаю, ты ничего против не имеешь. Мне-е также не помешало бы разок.
— Ты всегда так квакаешь, когда хочешь опрокинуть рюмку, — поучает жена. — О, господи, ну и видок у тебя, будто ты уже принял одну. Эрнст, где ты был?. Шнапсик у тебя в чести; да вот только моему Оллеру надо похоже так много, что его выворачивает наизнанку. И не известно, умрёт ли он или останется живым.
— Ничего я не пил... Думал... почему бы нам разок не сделать... Уже давно это... Почему бы это не заладить се-годня? Мы ведь оба всегда были не прочь... И никогда не нуждались ни в каких просветительских иллюстрациях. Не так ли, Паулихен... ?
Паулина резко поворачивает голову и недоверчиво глядит на разрумянившееся лицо спутника жизни, который отважился прижать свой живот к её седалищу.
— Эрнст! — это звучало словно крик. — Неужто это правда?
Она отступает от старого Эрнста, берёт его морщинистое в руки и смотрит на него как на существо с другой планеты.
Он улыбается — слегка стыдливо и поигрывая в кар-манный бильярд.
Тут старуха, взглянув сверху на его ширинку, неприятно смеётся.
— О, господи, о, господи... Эрнст, тебе уже с этим не справиться, нет...
— Он уже наполовину стоит, — горячится старый мужчина, вдохновлённый «может быть» Фитти.
— Может быть, но таким ты его внутрь не вставишь. Вспомни о твоих последних попытках.
— Сейчас я сделаю его совсем твёрдым, причём до-вольно легко. Давай-ка — раздевайся до гола... Мне надо взглянуть на твою старенькую мышку, и тогда я стану ещё твёрже...
— Хватит, Ольше!
Внезапно её осеняет:
— Скажи-ка, парень, действительно Фрицхен забрался на Линц? Ты что-нибудь видел или слышал?
— Нее — я... я только вспомнил о нашем прекрасном времени. Разве плохо было? — остаётся невозмутимым старик.
— Ну, ты даёшь, тебе надо поинтересоваться у вра-ча, откуда у тебя так стоит. Тут без Фритцхена всё же не обошлось. И вот ты теперь квакаешь... Ну что хорошего будет, если мы возбуждаемся от такой малости?
— Ничего себе малость? Взгляни...
— С таким, как этот, пистон у нас авось ещё получится, — весьма решительно заключает старая дама. — Но как? Как бы нам всё не испортить.
Сказав это, она насухо вытирает себе руки о фартук; так как от удивления она забыла сделать это раньше. Только капли воды поблескивают теперь на линолеуме.
— Конечно, в следующий раз я спрошу дока, — соглашается хозяин.
И вынимает руку из кармана.
Она взирает на разрез брюк и не обнаруживает никакого — даже легкого возвышения. И тут старикам становится смешно. Хотя сегодня никакого секса не получилась, они пребывали в радостном настроении.
Тем временем Фриц Роггац, постоялец, на цыпочках покидал дом, чтобы теперь в самом деле навестить проф-союзный трактир «Фортуна».
А во втором этаже дома на Лилиенштрассе 16 Ги-зела Ленц