наглядно, то есть глазами?
— А вам что за дело? Да и не посторонний он мне... Муж всё-таки...
— Я к сожалению, не муж вам, но и совсем посторонним с некоторых пор не считаю... Не так ли?
— И что из этого следует?
— А то, что я хоть и имел счастье держать их в своих руках, но видеть не видел, а теперь мне хотелось бы получить от вас и такую милость.
Он разворачивает её спиной к себе и запускает руки под распаханную кофточку, чтобы нащупать и расстегнуть застёжки от бюстгальтера.
— Но ведь стыдно же! — произносит она, и резко повернувшись к нему, обнимает его за шею и покрывает частыми поцелуями.
— Стыдно — это то, что видно... А ни вы, ни я пока не видим, как освободиться от этого проклятого лифчика... Никак не могу расстег-нуть его... Помогите же!..
— Ничего себе! У вас совесть есть, предлагать мне такие вещи?
— Ну тогда, раз не хотите помочь, не мешайте!
Он опять разворачивает её спиною к себе и, уже задрав на плечи полы кофточки и приспустив верхний край комбинации, пытается разъединить застёжки, соединяющие лямки бюстгальтера. Сразу это у него не получается.
— Вот ведь, казалось бы секундное дело, — сетует он, — а выходит заминка...
Повернув к нему голову, она спрашивает насмешливо:
— Неужто опыта не хватает?..
— А вы что думаете? Тут сноровка нужна... Так что простите меня, неопытного... Ну вот, наконец-то... Оказывается, одну надо было вверх подать, а другую вниз...
— А вы не знали?
Она ещё больше поворачивает к нему свою голову и прижимается щекой к его лицу. Глаза её закрыты, локти прижаты к бокам, но не так уж сильно, чтобы помешать его ладоням проникнуть под мышки, а вслед за тем и под ладони, прикрывающие груди.
— Да дайте же мне взглянуть на ваши лельки!..
— Зачем?..
— Да затем, чтобы полюбоваться ими!..
Теперь она сидит в пол оборота к нему, а он поддерживает её груди снизу, слегка колыша их.
— Ну что за прелесть!
— И чего вы там прелестного нашли?
И предпринимает некоторое усилие, чтобы освободиться от его рук.
— Нет, нет! Что вы! Позвольте мне поцеловать эти мякотишки...
Он склоняется и легко касается их губами, облизывает кожу на них и между ними, а затем берёт в рот по очереди соски...
Она молчит... Глаза её всё также закрыты, а пальцы рук судорожно перебирают волосы на голове юноши. Но ситуация меняется, едва только он, не отрывая рта от её бюста, предпринимает попытку просунуть обе руки ей под юбку — одну вдоль живота, другую вдоль поясницы. Она вскрикивает, резко отталкивает его от себя и соскакивает с крышки стола на пол...
— Только не это! — восклицает она.
— Что это? — интересуется Женя, также соскальзывая на пол, и беря её за плечи.
Она неожиданно всхлипывает и заливается слезами.
— Я... я... не...
Рыдания так и не позволяют ей произнести то, что она собиралась сказать.
— Успокойтесь, Танечка... Ну что вы разнервничались? Чем я вас обидел?..
Он осушает