Игра для жены

вновь позвонил поздно вечером, когда мы уже легли спать. Он вновь был выпивши, и довольно прилично. Он вновь говорил дочери милые глупости, которые обычно произносят родители в разговоре с любимыми чадами. Светланка хихикала, а после, сверкнув задорными чёртиками в глазах, чтобы и я слышал, включила динамик на базе телефона. Она болтала с отцом, а мне тем временем вспомнилось то, как страстна была жена в тот раз, и коварная мыслишка начала подтачивать запрет, пока вновь не завладела мной, с невероятной силой искушая на повторение действий. Какое-то время я ещё боролся с собой, но, после долгих колебаний, сломался — соблазнился повторить этот виртуальный секс втроем, в момент, когда мое мужское достоинство, как и в прошлый раз, просто окаменело и начало болеть от невыносимого желания. Уже не вкрадчиво, а достаточно решительно я потянул со Светы вверх коротенькую ночнушку. Жена настороженно и чуть испуганно посмотрела на меня, видимо соображая, что я надумал, а поняв, густо покраснела, но не воспрепятствовала. Её возбуждает это! Ей стыдно, но она — хочет! Жену саму заводит эта тайная игра, и её, как и меня, внутри подмывает поиграть в неё ещё раз — догадался я. И уже более смело, но ласково, мои руки потянулись к резинке её трусов. Внутренне я ликовал, однако жена внезапно застыла, отвернув в сторону пылающее лицо, и не позволила мне стянуть их с себя. Я опешил, а после притянул Светланку и шепнул ей в ухо не занятое телефоном, что это будет нашей с ней, маленькой тайной. Жена медлила. Я провёл пальцами по её намокшим трусикам, и показал ей влажные пальцы, мол, ты и сама от желания этого возбудилась! После этого, мои пальцы вновь поддели резинку её трусов, и медленно потянули их вниз, как бы спрашивая её согласия. Продолжая говорить что-то отцу, жена нерешительно приподняла таз, позволяя стянуть их с себя и отбросить на ковёр. Она стрельнула на меня немного испуганным взглядом, выражавшим сомнение в том, что это правильно — то, что мы делаем, и после вновь отвела взгляд в сторону, подчиняясь воле мужа и своему собственному искушению. Она больше не выказывала сомнения или нежелания — она вверила себя мне, и когда я только тронул любимую за колено, поняв, чего мне хочется, она сама, покорно распахнула бёдра, хоть и став совершенно пунцовой. Было очевидным, что жена хранит в памяти то наслаждение, которое испытала в прошлый раз, и потому, даже ясно осознавая всю его запретность, не смогла устоять перед возможностью повторить сладостное соитие, и уступила моему упорному подталкиванию её к реализации этого тайного её желания. Она продолжала слушать монолог отца, иногда вставляя свои реплики, пока я, вслед за трусиками, с её позволения, снимал с неё и коротенькую ночнушку, чтобы обнажить полностью.

В свете ночника я любовался телом изнывающей от плохо скрываемой похоти женщины, с пылающим от стыда лицом. Как же красива она, когда возбуждена!