Джерри

и каждый год в этот день дарил ей открытку, то же самое-в годовщину того дня, когда сделал ей предложение. Я никогда даже не смотрел на других женщин. Я сделал всё, что мог, чтобы стать лучшим мужем, на которого она могла надеяться, так что же пошло не так? Единственное, о чем я мог думать, — это о двадцати фунтах, которые я набрал за последние пять лет. Это было причиной? Я больше не был физически привлекателен для неё?

Впрочем, это не имело значения. То, что я увидел, означало одно: мы прошляпили наш брак. Я сильно её любил, но недостаточно, чтобы заставить меня ею поделиться. И недостаточно, чтобы заставить меня бороться за неё. Ну и что, если я отвоюю её у этого парня, смогу ли я отвоевать её у следующего? А тот, что за ним? Нет, как бы мне ни было больно это признавать, мы с Пэтти расстаёмся.

Но одно я решил. Двадцать фунтов должны уйти. Я буду подтянутый когда снова начну встречаться с женщинами. Я также решил не разводиться. Я никогда больше не женюсь, и мы с Патти прекрасно ладим, пока она играет со своим любовником, так что я сохраню статус-кво и избавлю себя от хлопот и расходов на развод. Всё, что мне надо, это притвориться, что я ничего не знаю о её любовнике.

В тот вечер, вернувшись домой, она была в прекрасном настроении и хотела заняться любовью. Для меня было бы неестественно отказать ей, и, кроме того, мне было любопытно узнать, можно ли сказать, что я в сексе получаю объедки. Удивительно, но она чувствовала себя так же, как и в любой из сотен других вечеров, когда мы занимались сексом, но, чёрт возьми, всё это говорило мне о том, что я уже достаточно долго был вторым мужчиной. Хотя мне было интересно, пыталась ли она трахнуть меня до смерти из-за чувства вины, или она получала заряд от того, что отдавала объедки после любовника?

В понедельник я пошел в спортзал, сел с личным тренером, и он составил для меня программу. Я ходил в спортзал по дороге на работу по понедельникам, средам и пятницам, а через месяц начал бегать в выходные дни — вторник, четверг и субботу — и только в воскресенье отдыхал. Мои отношения с Пэтти оставались неизменными. Она всё ещё вела себя так, словно я был единственным и неповторимым, ну и я никогда не показывал, что знаю лишнее. Она всё ещё «работала допоздна», по крайней мере, два вечера в неделю, и я перестал ныть по этому поводу.

За два месяца я сбросил восемнадцать фунтов, немного укрепился и чувствовал себя довольно хорошо. Марла и Салли, две девушки, которые работали со мной в офисе, обе прокомментировали перемену, и Салли спросила меня, что её вызвало. Я сказал ей, что пытаюсь привести себя в форму, чтобы быть более привлекательным для женщин.

— О? И что Пэтти