Деревянное сердце

еще большей злостью произнес я.

Тоха был верен себе.

— Ты хочешь поспорить? — серьезным тоном спросил он Геру.

— Запросто, — ни на секунду не тушуясь, ответил тот. Все остальные молчали.

— Что в заклад ставишь? — продолжал Тоха.

Гера сделал жест, который сразил всех не менее моего обещания. Он достал с чехла, висевшего на боку, главный атрибут своего жизненного понта. Мобильный телефон!

— Телефон, если переспит с Сомовой — его! — объявил Гера. — Если не срастется, тогда отвалит от нее. Навсегда.

Еще чего захотел!

— Нет, я от нее не откажусь, даже если проиграю, — смело заявил я. Что я еще мог объяснить своим друзьям, кроме правды? Мне осталось лишь сказать ее.

— Я ее люблю.

Никаких насмешек, даже от пакостного Геры.

— Ты понял? — обратился Тоха к Гере. — Влад, — уже ко мне, — тогда придумай другой заклад. Выбери сам. Будет по-честному.

Я поднял голову вверх. Был поздний глубокий вечер, темно, и окружающие дома горели сеткой огней. Выше крыш — лишь черное небо. Я взглядом отыскал окно своей квартиры на девятом последнем этаже. В окне горел свет, папа ждал, пока нагуляется его сын. Я высоко поднял планку своим выпендрежным обещанием, и с высоты этой планки мне, возможно, предстоит упасть.

— Я выпрыгну с окна. Девятого этажа.

Воцарившееся молчание вокруг лишь подтверждало одно — я считался пацаном слова, и моему слову парни верили. Даже Гера растерялся. Телефон в его вытянутой руке задергался. Но Тоха снова взял контроль над ситуацией. Чего там говорить — авторитет.

— Так, протянули друг другу руки, — скомандовал он. Затем включил на запись в своем кассетнике.

— Теперь, Гера, озвучивай спор.

Раз Тоха решил записать базар, это непросто. Уже ни у кого не вызывало сомнения серьезность пари.

— Если с Сомовой у Влада будет секс в срок — самый поздний на выпускном вечере, я отдаю ему свой мобильный телефон, — как под диктовку протянул Гера. Он изменился в лице, тень испуга от произносимого читалась окружающими. — Если секс не случится, Влад выпрыгивает с окна девятого этажа.

После этих будто заученных слов Тоха перебил наши сцепленные руки. Все! Остальные парни зааплодировали. Мне по очереди пожали ладонь, будто я вызвался полететь в космос. Я же только сейчас по-настоящему оценил смысл пари. Понял, насколько эмоции развязали язык. Стало противно.

— Думаю, что такое «секс» вам разъяснять не нужно, — отметил напоследок Тоха. — Все по-взрослому. Ну и без свистежа. Не получилось — признался, получилось — никому не трещать вокруг.

Сразу после этого я, попрощавшись, ушел. С еще больше отягощенным от обязательства сердцем.

Мы живем вдвоем с отцом. Как и у Аленки, мои родители развелись. Мать ушла к какому-то чуваку, и они уехали за границу. Я захотел остаться с папой, и лишь иногда читал присылаемые мамой будто из другого мира письма. Я никогда не поддерживал ее решение, хотя она все время корила отца за недостаточные доходы. Папа — дизайнер-конструктор, который ищет применение своему таланту, но пока безрезультатно.

— Все в порядке? — спросил отец. Я кивнул, но он по лицу сына понял,