Какие они, всё-таки, маленькие!

А кто такие русские? Это тоже гномы?

— Это... Самые гномистые гномы из всех гномов!

Они синхронно опрокинули стаканы, настоящий Ли почувствовал, как хмельная жидкость разлилась теплом внутри.

Он взглянул на Эдейри в тот момент, когда у его копии слезы навернулись на глаза, щеки вспыхнули румянцем, а широкие брови поднялись таким уморительным домиком, что настоящий актер расхохотался.

— Что смешного? — придушенно просипела Эдейри, — это ж покрепче дедового самогона будет, а его пойло способно орка свалить!

— Ничего, сейчас пройдет. Вот, закуси, — Ли схватил пирог стола и сунул его в рот своей копии. Она выхватила у него кусочек и даже слегка облизала его пальцы. Он замер. Поднес пальцы к губам и тоже облизал их.

— Хм... А я не знала, что так сексуально выгляжу, когда облизываю пальцы, — копия актера попыталась повторить его жест, но вышло смешно, и они оба снова прыснули, после чего снова устроились рядом на диване.

— Давай еще по капельке? — предложила Эдейри.

— А давай, — согласился Ли, — твоя очередь наливать!

— Ладно, а ты пирог приготовь, он мне, наверняка, понадобится, — еще раз звякнули стаканы, брови копии Ли Пейса встали немыслимым домиком.

Когда его копия проморгалась, прокашлялась и отдышалась, он протянул ей (ему?) кусочек пирога, на этот раз на вилке, держа ладонь горстью под пирогом.

— Ммм, вкусно! Эй, ты как себя чувствуешь? — настоящий Ли выронил вилку и недоуменно воззрился на собеседницу.

— Отли-Ик-чно! — что за черт? Он не мог опьянеть от двух крохотных порций рома! У него закружилась голова, но он постарался не выдать своего состояния. И тут до него дошло, что на четыре фута роста и соответствующий им вес, крепкий алкоголь действует гораздо быстрее, чем на шесть с половиной футов.

— Ох! — как смог выразил он свои наблюдения.

— Ммм, что такое? — его копия заинтересованно посмотрела на него самого, — а скажи мне, Лигриннерпейс, ты сам-то когда расстался с девственностью?

— Ну знаешь ли! Это уже слишком! — Ли взмахнул рукой и едва не свалился с дивана, — это уж никого не касается!

— Почему? Нам надо заняться сексом — и я имею право задавать такие вопросы!

— Я женат, глупая гнома!

— И что? Почему ты не хочешь ответить на этот вопрос?

— Потому что... Потому что... Нам действительно придется заняться сексом... Но это невозможно!

— Почему?

— По одной простой причине — мы не сможем поцеловаться, потому что не сможем не хихикать!

— Вызов? Вызываю тебя на поцелуй, — и над Ли Пейсом склонилась его копия.

Губы коснулись губ, напряжение возросло... В комнате остались только мужчина и женщина.

Мужчина осторожно развязал ворот блузки девушки, стянул её, обнажая грудь — белоснежные прохладные округлости с темными ягодками сосков. Большие пальцы мужчины покружили вокруг этих напряженных башенок, потом ладони скользнули вниз, по гладкой коже живота.

Девушка тихо вздохнула, не открывая глаз, принялась неловко расстегивать рубашку мужчины, но тот не позволил ей этого. Стянув с неё блузу, он мягко опустил её на спину и снял рубашку сам. Ладони мужчины нежно гладили