твоему мужу. Кирюшка тогда без работы сидел. А каменщик он, говорят, хороший.
Лариса перевала удивлённый взгляд с сестры на сына:
— Я даже понятия не имела. И?
Гектор пожал плечами. Тётя Оля тоже.
— Версии рознятся. Суженный твой говорит, что Кирюша работал спустя рукава, сорвал ему все сроки. Кирилл вопит, что твой муж его кинул и не заплатил ни копейки, а работу, мол, он сделал качественно и раньше срока. А так, — кто их там знает, что на самом деле было? — подвела итог тётя Оля, — но вроде бы Кирилл даже рвался морду лица набить Вашему благоверному, мадам... Как-то так.
— «А ведь, скорее всего, именно поэтому Умник и не поехал. — вдруг подумал Гектор, — Просто побоялся, что там до него Троцкий и доберётся. Это у себя на плотине Умник царь... «.
Лариса только вздохнула:
— Страсти-то какие...
Вскоре все весело болтая уже позабыли об однофамильце Льва Давыдовича Троцкого.
Солнце медленно склонялось к закату. Свадьба уже в самом разгаре. Гектор уже был навеселе. В этот раз мама, испытывая благодарность, что он согласился с ней ехать, даже и не пыталась пресечь приобщение отпрыска к алкоголю. А вот с Малышей их мать не сводила бдительного ока, хоть и сама при том, не пропускала ни одного тоста.
К Геку то и дело подходили люди. Кого-то он помнил хорошо, кого-то не очень, кого-то вообще не мог узнать. Это они раньше с матерью и тёткой то и дело гоняли погостить по своей многочисленной родне, но Умник не был любителем их с мамой родни. С Гектором разговаривали, его похлопывали по плечу, его тискали и обнимали, с ним выпивали.
Свадьбу играли на открытой площадке ресторана, на самом берегу реки. И всё было на уровне. Гектор даже подивился, — на такое празднество тот же Умник вряд ли бы стал раскошеливаться.
Тамада и оркестр дали гостям небольшой перерыв.
Темнота наступила очень быстро. От уличных фонарей, стилизованных под факелы, воткнутых как копья в землю, вдоль площадки со столиками, вокруг сцены и дорожек, исходил лишь слабый мерцающий свет. В облаках табачного дыма, мелькали огоньки сигарет, словно падающие крошечные метеориты. Разговоры были совершенно пустыми. Раздался громкий дружный смех.
Мама была бесподобна. Светлые волосы матери были завиты в локон на затылке. Она вне сомнений была самой изящной и притягательной из всех присутствующих здесь женщин. Холёная и утонченная, она была одета в легкое ситцевое платье до колен с широким декольте, полностью оголявшем плечи. Стояла жаркая погода, ни чулок, ни колготок на ней не было. Пышные мягкие груди вызывающе раскачивались под тонкой тканью ее одеяния, через которую еще часом раньше (пока было светло) слегка просматривался силуэт ажурных трусиков.
Вообще, у мамы была мягкая, гладкая светлая кожа, почти без родинок. Лицо округлое, миловидное, с изящными чуть припухлыми губами и зелеными глазами. Гектор знал, как мама всегда гордилась своими длинными ресницами... Плечи, выглядели женственно, покато, а руки с длинными тонкими пальцами — изящно. Грудь третьего размера, несмотря