Кремовое утро

цокнула языком, и вернула мобильный владелице, вытирая салфеткой рот.

Оставшийся день прошел в перерывах между сообщениями Кирилла, которые поглощали все внимание. Люба любила чувствовать себя особенной, нужной, поэтому она не могла устоять перед мужскими чарами, подаными в правильном виде. Поход в суши решили отложить на выходные, поэтому распрощавшись с подругами Люба зашагала в сторону автобусной остановки. Было холодно, что мешало отвечать Кириллу, и устав снимать и надевать перчатки, девушка убрала телефон в сумку, решив, что томительное ожидание транспорта пойдет следующему сообщению на пользу. Переступая с ноги на ногу, она смотрела в сторону шоссе, над которым висело уже побагровевшее солнце, зимой все же быстро темнеет. Проезжающие мимо машины порой поднимали в воздух снежные вихри, которые медленно вальсом оседали на землю, играя в лучах заходящего солнца. ТЭС, своими трубами, похожими на танины сигареты, обволакивали горизонт над крышами многоэтажек плотными клубами пара похожими на облака, в городе было холодно.
Люба не успела замерзнуть, полупустой автобус с гармошкой посередине, смешно покачиваясь на дороге спас ее, чему она была несказанно рада. Быстрее расплатившись за спасение, а заодно и проезд с кондуктором — типичной бабушкой-одуванчиком, девушка уселась на одиночное место, достав из сумочки драгоценный телефон. С Кириллом не всегда было просто, временами, он бывал депрессивен, и почти вгонял саму Любу в депрессию, в такие моменты она почти его ненавидела, ибо любила быть радостной и беззаботной не смотря ни на что, а когда любимый человек так страдает, и твоя любовь ему ничуть не помогает, то невольно задаешься вопросом, касательно ее безграничной силы и искренности. Но сегодня, она с упоением ловила каждое его слово, глупо улыбаясь проносящимся в голове со скоростью света мечтам. Выйдя на своей остановке, она медленно зашагала в сторону дома, поражаясь тому, как с настроением человека меняется и окружающая его природа. И даже понурые голые ветви деревьев, потрескивающие от мороза не казались ей безжизненными и сухими, и грязный снег, неряшливо присыпавший кучи мусора не привлекал никакого внимания, словно бы его и не было.
В такой романтической атмосфере Люба дошла до подъезда, остановившись лишь для того чтобы найти в сумочке ключи. Дойдя до своего пролета она отметила, что уже практически полностью стемнело, в замке повернулся ключ, и Люба оказалась в прихожей, закрывая за собой дверь. Дубленка, казалось, прибавила десяток килограмм за время прогулки, потому освободиться от нее, и сапожек на каблуке, которые хорошо смотрятся на ножке, но мало подходят для путешествий по заледенелым дорожкам было настоящим удовольствием. Она надела любимые тапочки и зашагала по линолеуму, местами уже вздувшемуся, на кухню, чтобы поставить чайник, и с удивлением отметила, что ни матери, ни брата с сестрой дома нет. В квартире виднелись следы уборки: кровати были заправлены, плита начищенна до блеска, массивные серванты в комнате родителей, хранящие еще с советских времен импортные хрустальные сервизы и книги, были тщательно протерты от пыли. Люба пожала