Кремовое утро

в лешино плечо, борясь с желанием укусить его, и дышала, в такт медленно входящему, и выходящему из нее члену. С каждым проникновением она чувствовала его все глубже, все более расслаблясь, стараясь представлять как внизу разгорается в привычном темпе огонек, становясь все больше и горячее.
— А сейчас, я выебу тебя как суку, — услышала она на ухо, Леша сжал ее попу, и резко вошел, вытянувшись струной.

Как же его было много внутри, Люба вульгарно раздвигала ноги как можно шире, пыталась дотянуться свободной рукой до клитора, но их тела были сжаты слишком плотно, Леша не выходил из нее ни на секунду, лишь вдалбливался глубже, до боли стискивая своими ладонями ее грудь. Он пожирал ее, облизывая и покусывая лицо усеянное милыми веснушками. Она знала, что ему совершенно не важно, кончит она или нет, поэтому ловила каждый момент, тихонько постанывая, подстегиваемая своими мыслями. Ей было все труднее дышать, дыхание постоянно сбивалось, и она не могла успокоить себя, да и какая бы женщина в такой момент смогла успокоиться. Все рационально, все романтичное было отброшено, сейчас существовали только он и она, а прочее было не важно. В животе, между ног непреодолимо ныло и стонало, Люба слышала, как начала хлюпать и чавкать ее вагина, и как эти звуки все сильнее заводили Лешу, который, кажется, потерял рассудок, и тянул ее за собой, словно главная его цель в жизни была затрахать ее до смерти в этот момент. Ей нравился запах его пота, как напрягались крепкие мышцы, как она ощущала себя такой маленькой и защищенной под ним, ей нравилось чувствовать себя его женщиной, самкой.
— Кончай, кончай, сука, — он перевалился на бок, повернув ее к себе, и подняв ее согнутую в колене ногу наращивал амплитуду, глухо шлепая по попе яйцами. Любино сознание в этот момент поплыло, она лежала с широко распахнутыми глазами, видя лишь искривленное от напряжения и похоти лешино лицо, в то время как он самозабвенно трахал ее на кровати родителей.

Они прижались носами, Леша оставил в покое грудь, и теперь сжимал ее щеки, делая рыбку, но это уже было не важно, Люба отдалась моменту, ощущая наэлектризованную легкость, и с каждым разом, кажется, вдыхая в себя целую комнату. У ее мужчины были глаза победителя по жизни, и она была его призом. Где-то на границе сознания щелкал телефон, наверное с новыми стихами, она вцепилась в его лопатки, уже ощущая на себе, что Леша не озаботился вытащить вовремя, зато он обнял ладонями рыжую копну волос и их владелица через его плечо, смогла увидеть удивленную сестру, стоящую в дверном проеме.