На крючке

он входил в нее едва ли наполовину, — женщина рыдала от боли и отчаяния... «Нет! Нет! Я не хочу! Игорь, милый! Помоги!...» Все было бесполезно. Минуты текли за минутами, а головка ненавистного члена все молотила и молотила по ее матке. «Не хочу... не хочу...», — стонала женщина, теряя силы.

Левая рука Виктора Петровича, сжимавшая ей рот, делала свое дело — ни один звук так и не вырвался в тишину палатки, зато правая, удерживая бедра несчастной и не давая ей отстраниться от страшных проникновений непрерывно ласкала клитор. Когда же в конце концов член проник в самую матку и начал совершать там вращательные движения, ощущения женщины оказались так сильны, что безуспешное сопротивление прекратилось, и бедняга опять поплыла. Глаза сами собой прикрылись и новые волны приближающегося оргазма окончательно перечеркнули ее слабую попытку к неповиновению. Заметив это, Виктор Петрович удвоил усилия, его правая рука перебралась на тут же набухшие от ласк соски. Возбуждение Лены было настолько велико, что она, — стала испытывать многократные, беспрерывные разрядки. Она уже была как сомнамбула — ничего не помнила и не соображала. Казалось, это длилось целую вечность. В действительности прошло около часа в этой сумасшедшей скачке. Жеребец периодически выстреливал в нее спермой, при этом почему-то не теряя твердости и продолжая свое ретивое дело.

В конце концов она потеряла сознание. Очнулась Лена от того, что ее перевернули на живот и широко раздвинули ноги. Чьи-то влажные пальцы погладили всю промежность, перебирая волосики, от входа во влагалище до другого отверстия. Смоченный слюной палец осторожно погрузился в задний проход. Ничего не соображая, она застонала от предвкушения новых сладостных минут, уже совершенно не думая об Игоре, который ничего не подозревая, храпел совсем рядом. «Мужу сама расскажешь или это сделать мне?», — приглушенно прохрипели в самое ухо. Это привело в чувство. Лена сбросила чары наслаждения и решительно перевернулась на спину. Ее уже не держали. «Что Вам еще надо?... — еле слышно прошептала она, стараясь не смотреть на Виктора Петровича, — пожалуйста, уходите...». Ужас от мысли, что ее Игорек узнает, как она трахалась с этим кабаном рядом с ним в палатке в их медовый месяц, парализовал ее волю. Хотелось только одного, чтобы все поскорее кончилось. Но Виктор Петрович не уходил. Вместо ответа он больно впился губами в распухший сосок, намереваясь продолжить ласки.

Не было никаких сил что-то предпринимать. Женщина закрыла лицо руками, беззвучно заплакала. На большее она уже была не способна. Чувство жгучей горечи от всего, что с ней произошло, заполнила всю ее душу, но досаднее всего было то, что Лена сама того не желая, одновременно ненавидела этого человека и была благодарна ему за доставленное неземное наслаждение. «Ладно, так даже лучше», — проворчал Виктор Петрович. Видя, что всякое сопротивление сломлено, он задрал кверху стройные ленины ноги. Подложив ладони под мягкие прохладные ягодицы, он постарался разместить икры женщины на своих плечах, так что его рабухший от работы член уперся