уже не верили в Санту, теперь они были достаточно взрослыми, но праздник был большим семейным днем, чем-то таким, что мы всегда держали близко к нашим сердцам, и это много значило для всех нас.
Подавив гордость, я пробормотал:
— Да, ты права. Сегодня вечером я буду дома, и мы можем постараться сохранить это в секрете до окончания праздников.
Она обняла меня за шею и заплакала:
— Спасибо, детка, ты не пожалеешь об этом.
Ха, она еще не вышла за дверь, а я уже об этом пожалел.
• • •
Дес приготовила ужин, и он пах замечательно, в любом случае лучше, чем у чертова «Макки». И Джоэл, и Бейли выглядели смущенными, и у них были вопросы, но они остались без ответа. Мы все чувствовали боль.
Джоэл в особенности выглядел так, будто хотел что-то сказать, но не знал, с чего начать, поэтому я сделал объявление:
— Послушайте, ребята, вам обоим должно быть очевидно, что мы с мамой сейчас не ладим. Я не хочу, чтобы это помешало нам отпраздновать. Мы разговариваем и пытаемся понять, что нас ждет в будущем, но прошу дать нам немного времени, хорошо?
Дес сердито посмотрела на меня, но улыбнулась ради детей.
После ужина, когда дети ушли, атмосфера изменилась, стало холодно и отстраненно. Опустилась тишина, как туман над озером. Мы сели за стол, глядя друг на друга; оба хотели поговорить, но боялись раскрыть то, что, как мы понимали, перерастет в войну.
Но спрятаться от времени отхода ко сну было нельзя, и когда я выключил свет и вошел в спальню, Дес уже была там, сидела, опершись на изголовье и играя на своем телефоне. Я разделся и забрался рядом с ней. Она положила телефон, и пока я стягивал одеяла, как всегда прижалась ко мне за спиной, в позе идеальной ложки.
— Что ты делаешь, Дес?
— Мне холодно и неуютно, нет причин, по которым мы не можем устроиться уютнее, я не собираюсь тебя насиловать.
Ее горячее тело прилегало к моему, и не оставалось ни сантиметра открытого тела. Ее влажные сексуальные губы прижались к моему плечу, а затем опустились на грудь, в то время как ее руки крепко держали меня в объятиях.
Сон давался нелегко, у меня был такой стояк, что я чуть не помер. Она не пыталась меня насиловать, но и я не отбивался от нее. Иногда гнев проявляется странным образом. Я все еще злился, но моя маленькая головка была в полном порядке, мой член болел и пульсировал, умирая от внимания.
Утро, как всегда, застало нас прижатыми друг к другу, и было трудно вырваться из ее объятий, чтобы подготовиться к работе.
До праздников оставалось всего несколько дней, а работы было много. Во время обеда у меня был странный визит, которого я точно не ожидал. Пришел Стю, смелый как Брюс. Он подошел ко мне, и я подумал: «ну, вот, началось», но он, остановившись в нескольких сантиметрах от меня, рявкнул: