Давным-давно. Реалии нашей жизни. Часть 1

С чего начинается Родина.

Это было в те давние времена, когда женщины в русских деревнях были крайне легкомысленны, а мужчины находили утешение в классовой борьбе. Вот почему восемнадцатилетняя Мария, дочь секретаря сельсовета Грязнова, румянощекая, с узкой талией и широковатыми бедрами была еще девушкой, хотя ее отец все чаще поглядывал на ее волшебные ягодицы, оттопырившие юбку, оставались очень желанными для молодецкого взгляда.

— Хороша девка! Самый раз замуж выходить, а ее ясный сокол, как улетел год тому назад, так и носа не кажет, а ведь жениться обещал, — недовольно ворчала мать, явно намекая мужу, чтобы тот принял меры по ускорению замужества дочери.

— Не трынди, мать. Ее Костя скоро приезжает, батька письмо показывал, сказал, что Костя в моряках ходит с чепчиком на голове и двумя лентами на плечах, который у них, на флоте, прозывают бескозыркой...

— Это еще что за чудо? Какая, такая бескозырка? — продолжала пилить мужа жена.

— Ну, шапка такая плоская, без козырька. Усекла, дура?

— Ты сам дурак, хоть и в секретарях председателя ходишь, ранее, когда старостой был, умнее говорил девка она еще. Помнишь?...

— Помню... Ну, и что из того?

— Ну, а кем же ей сейчас еще быть? — невозмутимо наступала жена.

— Сделать из нее женщину хочешь? А то Костя, небось, узнает, что она еще не баба, так и чай, откажется от нее... Скажет, что никому была не нужна... И главное это место не прибито — показал он на бугорок в брюках.

— Так займись этим, ирод!..

— Ты что енто? Подложить дочь под меня хочешь?!

— А ты сам посуди, что ей деваться некуда. Надо сделать из нее бабу, но чтобы будущий муж видел ее кровь, вроде он ее пробил, а то, смотри, психанет и бросит...

— А может Костя сам проткнет ее девичество? — решил увильнуть муж.

— А если не сможет? Ты-то быстро меня проткнул, правда чуть свой палец не сломал Нам такой риск не к чему... — хихикнула жена.

— Ладно. Разберемся. Только ты молчи. А с Машкой я сам займусь, ответил муж и, махнув рукой, пошел в огород.

Современный читатель не поверит такому, чтобы мать уговаривала мужа переспать с дочкой, но такие случаи в то время нередко происходили в русских деревнях Вот почему, Машка не удивилась, когда улеглась на сеновале на душистое сено и тут в потемках ее обняла чья-то твердая и властная рука.

— Это вы, батя? — с дрожью в голосе произнесла Мария, подтянув коленки почти до подбородка.

— Я, конечно, а кто же еще будет? — недовольно проворчал отец, положив руку на ее мягкий живот. Дочь вздрогнула, поняв, что сейчас произойдет то, чего она страшно боялась, но и одновременно очень хотела стать настоящей женщиной — вертихвосткой. Отец запустил руку под ее юбку, но там больше ничего не было. Дочь прижала его ладонь к своему пупку и потихоньку стала сдвигать ладонь к волосатому лобку.

«Молодец, девка! Быстро сообразила, что и к чему», — подумал отец и