Счастливый отец. Когда нет другого выхода

оправдания, как за спасательный круг. Дело в том, что мы с Викой и Мариной занимались исключительно оральным сексом. Такое положение вещей выработалось как бы само собой. Возможно, где-то в глубине души я считал, что другие способы изменят отношение дочерей ко мне. Но мы находились в таких отношениях уже почти месяц, и продолжали спокойно общаться, не избегая никаких тем. Ни девочки, ни я не чувствовали ревности не только друг к другу, но и к Аркаше, который любил их обоих. И, в отличие от меня, не только в ротик.

Я повернулся к Марине и тихонько сказал:

— Ну, если нет другого выхода... Я хотел спросить, как ты отнесешься к обычному сексу?

— Ты имееф в виду... ? Да? Я правифьно поняфа? — дочка радостно уставилась на меня.

— Да, ты правильно поняла.

Марина крепко обняла меня и поцеловала в губы. Ее щечки пылали от волнения.

— Только вот я хотел спросить...

Доченька поняла меня с полуслова.

— Жа это не вофнуйфя! Мы ф Викой уфе давно на фаблефках!

— На таблетках?

— Ага!

Счастливая мордашка Марины была совсем близко. Я поцеловал ее прямо в румяную щечку, с наслаждением вдыхая неповторимый аромат дочери. Ее кудряшки нежно щекотали меня в момент поцелуя. Мои губы скользнули ниже, лаская шейку и ключицы девочки. Руками я уже вовсю мял ее крупную аккуратную грудь, но пока только сквозь мягкую ткань халатика. Мариша отвечала на мои действия, сдавливая мои ягодицы своими юркими пальчиками. Она запрокинула голову и издала стон наслаждения, когда я уже достиг губами ложбинки ее груди.

Вот наконец полы халата распахнулись и моим глазам предстали возбужденные, чуть подрагивающие круглые груди. Я с наслаждением зарылся в них лицом и стал целовать распухшие соски — сначала левый, а потом и правый. Мариночка тихонько постанывала от этой прелюдии, а мне доставляло огромное удовольствие класть всю пятерню на грудь и сжимать ее, одновременно лаская другой сосок языком.

Через некоторое время я оторвался от юной нежной груди и выжидающе посмотрел на Маришу. Она поняла все сразу. Поднявшись, Мариша сбросила халатик на диван и предстала совершенно обнаженной, в одних сиреневых тапочках-зайцах с большими ушами. Она смущенно улыбнулась и опустила взгляд. Я положил руки ей на бедра и успокаивающе погладил. Мариночка сделала шаг навстречу и положила свои руки мне на плечи. Она прикусила нижнюю губу, глядя на меня.

Испугавшись, что все опять закончится травмой, на этот раз нежных губок, я привлек ее к себе. Девочка полностью раскрылась, явив моему взору нежные лепестки. Она влезла коленями на диван и опустилась своей попкой на мои бедра, сбросив свои смешные ушастые тапки. Возбужденный член оказался между ее гладким животиком и моим напряженным солнечным сплетением.

Еще один нежный поцелуй дочери и я взял дело в свои руки. В буквальном смысле. Я приподнял дочурку за нежную попку и вот уже ее пещерка оказалась точно над моим членом, так что доченьке оставалось только насадиться на него. Марина