ускорять его.
Я встал.
Она подняла на меня глаза, и в этом взгляде не было ничего, кроме нежной покорности.
Я входил в её рот снова и снова, забыв обо всём; я трахал его так, словно это первый и последний раз в моей жизни. И я дал ей всё, что у меня было — в несколько толчков, пульсаций. Она, не удержавшись, отшатнулась и с трудом успела подставить руки, чтобы не упасть.
Моё семя было размазано по её лицу, и в малахитовых глазах я увидел торжество. Торжество блаженства. Блаженство.
Мне стало страшно.
Прозвенел будильник. Семь утра. Среда. Надо собираться на работу.
Член был болезненно твёрд.
Я с трудом поднялся на ноги.
Когда абстрактный фантастический сон успел превратиться в эротический? Или... в кошмар?