Художник

прервал ее размышление.

— Ты, помниться мне, говорила, что это той первый опыт натурщицы. И как он тебе? Дело это не из самых благодарных, долго находиться в одной позе и не один день, если уж совсем не повезет, то и месяцы. Благо нам повезло, сегодня шло все достаточно хорошо и картина готова, так что завтра вы мне уже будете не нужны, — говорил мужчина, не обращая внимание на девушку, что пыталась вставить хоть слово или ответить на поставленный вопрос, — можешь взглянуть на работу, кстати, — обронил, переключая свое внимание на масло, лежащее рядом, уборку он так же не любил, как и зал, и сейчас он размышлял о том, а не выкинуть ли это все?

Тихой поступью девушка подошла к мольберту и впервые взглянула на то, что творил художник, увиденное ее поразило, она никогда не выглядела так красиво и такой желанной. Она хотела саму себя, она хотела, чтобы и так же она выглядела в жизни.

— Это точно я?

— Ты, кисть художника и не с такой стороны может показать человека, — ответил мужчина, подходя со спины девушки, смотря туда же, куда и она, чувствуя новые волны возбуждения; чувствуя масло под кистью всегда возбуждало, а оголенное молодое тело на фоне огненного заката лишь усугубляло это.

— Даже не вериться, — прошептала она, делая шаг назад, в попытке сбежать, но лишь уперлась своей спиной в стоящего позади нее парня.

— Осторожнее, — простонал тот, реагируя на тело, что прижалось к его члену. Эта девчонка едва дотягивала ему до плеч, чем открывала ему отличную картину сверху на ее грудь, — ты же против не будешь, — сказал, кладя свои руки на манящие холмики и остро врезающими сосками в ладонь, отчего девушка шагнула назад, вставая на носочки, окончательно прижимаясь к мужскому телу. Она боялась вздохнуть, не хотела, чтобы ее грудь оказалась еще плотнее прижата к его рукам или хотела?

Его дыхание оказалось недалеко от ее макушки: «Такая маленькая» — услышала или показалось?

Руки на ее груди начали движение и вот уже пальцы перебирали ее торчащие соские, посылая горячие волны возбуждения гораздо ниже, где давно никого не было. Сначала легкие поглаживания стали перерастать в пощипывания и выкручивание, что приносили легкий дискомфорт, вырывая из рта девушки первые стоны.

— Стоны девушек во время возбуждения — это музыка, которая вдохновляет на новые подвиги.

Его рук на этих словах стали спускаться ниже, почти накрывая собой голый лобок, но тут же перекочевали на заднюю часть ее тела. Большие ладони стали мять ее попку, то приподнимая, то разводя в стороны ее половинки. Удар. Он заставил вздрогуть и выгнуться дугой, стараясь избежать повторения, удар не был болезненным, он был... неожиданным. Художник развернул к себе лицом некогда свою натурщицу, поудобнее взялся за ее задницу. где уже красовался его опечаток, и приподнял ее вверх, чтобы впиться в ее губы жадным поцелуям. Разведенные в стороны половинки открывали потрясающий вид на потаенные дырочки от